- Папа, к тебе пришли!

В домике забайкальского писателя ждали леспромхозовские шоферы.

- Виктор Брониславович, - сразу окружили они хозяина, - разве это дело: нас, водителей, сняли с машин, перебросили на ремонт дороги!

- Вот оказия! Да вы бы уже сколько возов леса навезли!

- Куда тут: раскисла дорога! Всю растворожило...

- А вам будто бы в охотку сидеть да покуривать? Уж не поверю, что будете ждать, пока вам дорогу исправят!

шоферы переглянулись, посмотрели на Елизавету Тигреевну, на жену писателя Любу. Видно, и мать их уже отчитала!

- Что ж, ребята, - сказал один из шоферов, - зря, выходит, бушуем. И впрямь надо дорогу налаживать... Спокойной ночи!

Могзонцы частенько по разным обстоятельствам навещают домик на берегу Хилка. Вчера заходила продавщица магазина посоветоваться насчет семейных дел. Третьего дня пришлось разбираться с нелегким квартирным вопросом.» Верят писателю, прислушиваются к его слову. Дважды избирали депутатом поселкового Совета».

А после ужина Люба подает ему письма читателей: «Могзон, Деповская, 14». Вчера было из Бурят - Монголии, позавчера - из Благовещенска. А сегодня?... «Вашей книгой зачитывается весь четвертый класс 6 - й средней школы города Витебска... Даже мальчишки сорви - головы, которые уроки срывают, слушают, затаив дыхание...»

... Прошел длинный трудовой день, день, полный живого общения с людьми, разговоров и забот. В затихшем домине среди тополей наступили радостные и нелегкие часы писательского труда. В окне, обращенном к реке, долго еще горит огонек. Отсвет его падает на темные заледенелые от осеннего мороза воды Хилка.

ст. Могзон. Читинской области.

Валя была странная девушка. Ходила робко, как - то боком, говорила тихо, отвечала невпопад. Ее ни разу не видели улыбающейся. Казалось, что у Вали что - то болит, и она словно прислушивается к своей боли. Шоферы, работу которых учитывала Валя, трудились на славу, ежедневно из тайги вывозили до 'пятисот кубометров древесины. Это радовало лесорубов, это волновало всех, кто работал в леспромхозе, и только Валя оставалась безучастной ко всему. В ответ на ее сообщения о рекордах, поставленных шоферами на вывозке леса, в телефонной трубке то и дело слышалось: «Молодцы шоферы!», «Замечательно!». А Вале было все равно. Она стояла у телефона, опустив глаза, без радости, без улыбки.

Наташа не понимала Валю: как можно столь равнодушно относиться к своему делу?... Общая радость за кубометры, за «кубики», как говорили здесь, захватывала Наташу. Ведь в каждом кубометре была частица и ее труда. Ей хотелось оттолкнуть Валю и самой сказать в трубку: «Пятьсот, товарищ директор! Пятьсот!... Да, замечательно! Да, молодцы шоферы!»

Раньше, в детстве, Наташа восхищалась героями, которых знала только по книгам и кинофильмам, а тут, в леспромхозе, она увидела настоящих, живых героев! Это были шоферы. Днем и ночью, в любую погоду - в метель, в пургу и в самый трескучий мороз - они вели по лесовозным дорогам автомашины, груженные «хлыстами» (так называют ствол дерева, очищенный от ветвей). Они везли лес, пробиваясь через сугробы, преодолевая крутые подъемы и спуски, каким - то чутьем отыскивали дорогу, когда начинался такой снегопад, что впереди ничего не было видно. Эти смельчаки - шоферы везли лес по вырубленным в скалах круто извивающимся выемкам; малейшее неверное движение - и машина покатится в пропасть».

Наташа ничуть не жалела, что после десятилетки пошла работать в леспромхоз приемщицей. Правда, работа обещала быть нелегкой. И в дождь, и в метель, и в стужу приемщица вынуждена проводить много времени под открытым небом. Она должна замерять древесину, которую шоферы на «вездеходах» доставляют от лесных делянок. Нельзя пропустить ни одного бревна, надо запомнить, из чьей оно машины. Не так - то это просто: ведь на распиловке ежедневно работает не меньше шести бригад, а шоферов, наверное, больше пятидесяти. Можно сказать, приемщица начисляет шоферам зарплату. Сухие словечки - «данные учета», а по ним видно, кто вывез больше всех, кто самый лучший. Этих данных каждый день с нетерпением ждут и директор леспромхоза, и начальник лесопункта, и каждый рабочий.

Озябшими пальцами шоферы доставали откуда - то из внутренних карманов комбинезонов путевые листы, завернутые в газеты, но все же вымазанные машинным маслом, и, заглядывая в журнал, спрашивали:

- Сколько, Валечка, кубиков я привез? А?

Первое время Наташа никак не могла отличить одного шофера от другого. Все они были здоровые, крепкие, все какие - то чумазые. Она запомнила только двоих. Одного звали дядей Гришей. Это был немного сутуловатый молодой человек. «Дядей» его прозвали, должно быть, за большие рыжие усы, которые он неизвестно зачем отрастил. Входя в контору, дядя Гриша доставал из кармана носовой платок, обтирал им руки, затем не спеша подходил к столу, садился и говорил:

- Все считаем... Сколько там мне насчитали? Запишите, пожалуйста.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.