На это предположение Лариса откликнулась, потому что увидала на глазах матери слезы:
— Да нет, просто-напросто мимо могли проехать.
— То-очно! — подхватывала Наталья. — Залили бельма свои и дрыхнут на верхних полках. Им же вместе нельзя. Как сойдутся, так дым коромыслом. Уж я-то с ними пожила в одном городе — зна-аю!
Лариса возразила, что не это имела в виду.
— Да, Натальюшка, — поддержала мать, переводя ищущие успокоения глаза с младшей дочери на старшую. — Лара верно говорит: не тот ноне случай.
— Э-эх! Таисия Артамоновна, не знаете вы своих мужиков! Слепая ваша любовь! Слепа-ая!
— А ты знаешь, так подсказала б! — пискнула мать неожиданно, и всхлипнула, и отвернулась, прикрыв ладошкой глаза.
Лариса сморщила нос, посмотрев на сестру; сердито пошевелила губами.
— А я что говорю? — смутилась Наталья. — Я и говорю, что ничего не случилось непредвиденного, ничего такого особенного, никаких вам несчастий и тэ дэ и тэ пэ. Нажрались, как свиньи, и опочивают. Для них это именно тот случай.
И она что-то еще недовольно буркнула себе под нос и опять сердито махнула пухлой рукой.
Лариса постепенно вновь впадала в апатию и реагировала на все, вокруг нее происходящее, лишь постольку, поскольку требовалась ее помощь. Однажды, почувствовав к себе раздражение со стороны сестры, она виновато сказала:
— Может, мужа моего вызвать?
— Зачем? — не поняла Наталья.
— Помог бы.
— Да ты что?! В самом деле думаешь, что наши братовья не приедут? Очнись, хавроша! И не суйся ты с этим ни к кому, без тебя трескотни хватает!
Однако время похорон близилось, а о братьях и сестре Вере не было ни слуху ни духу. И это обстоятельство угнетало все больше.
Разбудила Наталья.
— Вставай, — и ничего больше не прибавила. Вышла, неплотно прикрыв дверь.
Лариса вылезла из-под одеяла и, постукивая зубами от холода, стала шарить в разреженной тьме по натянутой в углу проволоке — разыскивать одежду. Надевши на себя все, что с ней было, вышла в орошенный синеватой свежестью двор. Справа, как в сказочной келье, теплился размытый запотевшим оконным стеклом огонек свечи — в доме над покойником. Слева, опершись одним коленом о скамейку, чистила картошку Наталья.
— Проснулась? А из наших никто еще не приехал. Так вот. Вот стыдобища-то будет...
В 10-м номере читайте об одном из самых популярных исполнителей первой половины XX века Александре Николаевиче Вертинском, о трагической судьбе Анны Гавриловны Бестужевой-Рюминой - блестящей красавицы двора Елизаветы Петровны, о жизни и творчестве писателя Лазаря Иосифовича Гинзбурга, которого мы все знаем как Лазаря Лагина, автора «Старика Хоттабыча», новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.