Проблема хиппи
Воля ваша, но от них как-то веет больницей.
И дело не в ветхости их одежд, напоминающих пижамы и халаты. Не в странном рисунке привыкших к вымученным усмешкам обескровленных губ на бледных лицах. И не в гамме сопутствующих медицинских ароматов: спирта и прочих составных самых разных «эликсиров» — от портвейна до «джэфа»...
Из обязательных внешних атрибутов самый определяющий — волосы. Стянутые лентой (или обручем), зачесанные за уши (в левом может быть серьга...), разбитые на прямой пробор (а-ля Леннон), заправленные под воротник («не дразнить обывателя»), перехваченные резинкой в «конский хвост»...
Но непременно длинные, до лопаток. Немытые. Это знамя. Символ. Знак.
Их когда-то так и звали — волосатики. Насмешливо. Неприязненно. Порой зло.
Хиппи.
Мне, признаюсь, нелегко сохранить объективность. Потому что и сам в свое время прошел искушение всем этим... Но поезд давно ушел, все позади, все в прошлом...
Но вот что удивительно: оказывается, некоторые остались на перроне. Хотя билеты были доступны всем.
Начальник Фрунзенского районного штаба КООД Владимир Федулов:
— Есть на самом деле своего рода «могучая кучка» старых хиппи, которые четвертый десяток разменяли. Этих ветеранов горстка. Но они не теряют друг друга из вида, куда бы их ни закинуло.
И все же истых хиппи гораздо меньше, чем может показаться москвичам. Просто для сборов своих они выбирают места если и не самые людные, то на виду. Раньше это было самое начало улицы Горького. Затем «тусовочный центр» переместился выше — на Пушкинскую площадь. Сегодня все их сборы вне территории нашего района.
За хиппи часто принимают битломанов. Отчасти потому, что среди последних хиппи попадаются, а сами хиппи исповедуют идеи и музыку «Битлз» чуть ли не поголовно. Как бы то ни было, многочисленную армию почитателей творчества Леннона — Маккартни нельзя рассматривать как разновидность хиппи. Потому что хиппи — прежде всего нигилизм самого мрачного окраса.
Непросто ответить на вопрос, какова причина прихода молодых людей в унылые ряды хиппующих. Инфантильность? Быть может, но только отчасти. Мода? Про хиппи сегодня этого не скажешь. Корысть? Тоже вроде нет. Хотя позиция хиппи явно иждивенческая. Попрошайничество — едва ли не единственный способ зарабатывать на жизнь. Это у хиппи называется «жить на аске».
...Одно время мне казалось: хиппи исчезли совсем. Перевелись. Как мамонты. А позапрошлым летом на концерте индийского гитариста Рави Шанкара в зале Чайковского увидел я «тьму и тьму» длинноволосых всех мастей.
Неужели ренессанс? Вернее, рецидив? Откуда эти полузабытые словечки? Складывающиеся в старые лозунги Make love, not war (занимайся любовью, а не войной)? Но ведь этой самой Любви в так называемой «системе» никогда не было!
Приходили в «систему» люди разные. Некоторые — с известными на всю страну фамилиями отцов и матерей — вырывались из душившего их коврово-хрустального комфорта многокомнатных квартир. (Или, быть может, «сынки» да «дочки» просто с жиру бесились?) А бывало, придет обиженный человек. Его выслушают, дадут какой-нибудь кров, купят булку, поделятся... портвейном. Глядишь, и «травкой» угостят. Бескорыстно. Так принято было.
Нет, никто ничего не навязывал. Не хочешь — не кури. Не нравится — не пей. Не привык — не глотай таблетки... Но чаще затягивались, хлебали, глотали... Хотелось быть «своим».
Самое удивительное, что, калеча сверстников, приучая к наркотикам тех, кто помладше, матерые хиппи казались себе чуть ли не святыми!..
Нынешних хиппи можно, правда, весьма условно, разделить на три категории. Это три формы одного недуга.
«Могикане», которые поражены настолько основательно, что не вылечило их ни время, ни принудительная терапия родственников (здесь эффект зачастую был обратен ожидаемому). Их верность идеалам («свободная любовь», «полеты наяву», пацифизм как оправдание аполитичности, попрошайничество как вольность духа) питает столь необходимую веру в свою исключительность, с помощью которой эти «мастодонты» убивают в себе желание вернуться в общество.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Что волнует молодых
Публикации Ларисы Исаевой, Александра Горбунова
«Формула-1» — это самые мощные двигатели, самые высокие скорости, самые умелые гонщики.
комментарии
Эта статейка никак не подкреплена фактами. я разочарована.
Это лишь доводы и умозаключения далекого от субкультуры человека. Ведь так просто писать то, о чем не имеешь понятия!
И не нужно обобщать всех представителей культуры. Все люди разные.
Ну в общем вот такая она и была, советская журналистика.