— «Еврейского вопроса» как социальной проблемы в нашей стране не существует — это выдумки.

Из литературы мы хорошо знаем, каким притеснениям, гонениям, какой травле подвергался еврейский люд в царской России. После революции многое изменилось. В конце 20-х годов, когда евреи пожелали заняться сельскохозяйственной деятельностью, по указанию М. И. Калинина в Хабаровском крае им была выделена территория. Поначалу образовалось два района, которые со временем были преобразованы в Еврейскую автономную область.

Однако так сложилось, что среди населения этой области евреи составляют пять процентов. В настоящее время они в основном проживают в крупных городах: Москве, Ленинграде, Киеве, Одессе, Харькове, Кишиневе, Минске... Характерно и другое: доля лиц еврейской национальности в литературе, искусстве, науке, здравоохранении во много раз превышает их долю среди общего состава населения. Иначе говоря, налицо специфический состав евреев, которые в основном заняты умственным трудом. Спрашивается: о каких притеснениях евреев можно говорить всерьез? Но, разумеется, эта национальность не без проблем.

— Судя по всему, проблема всех проблем — эмиграция? Только об этом и слышишь. И тут вот что получается: мы выступаем против привилегий, а на самом деле только лица еврейской национальности и имеют право на эмиграцию.

— Сейчас нет тех эмигрантских настроений, что были раньше. И привилегий нет. Покинуть СССР могут лица и другой национальности. Вот, скажем, в начале этого пода из нашей страны эмигрировало немцев гораздо больше, чем евреев. Выезжают и представители других национальностей...

— И все же чем объясняется, на ваш взгляд, тот факт, что еврейская нация стоит как бы под особым прицелом буржуазных средств массовой информации, западных «специалистов» различного толка, советологов?

— Видимо, тут сказывается специфическая структура их состава населения. Еврейская национальность почти не располагает рабочим классом и колхозным крестьянством. В этом ее и особенность, и, увы, слабость. Идеологические проблемы у евреев появляются не только из-за особенностей их истории. Тут надо учитывать и их социальную структуру, и среду.

Если бы, скажем, и другие народы и народности состояли в основном из интеллигенции, работников умственного труда, то и они, возможно, столкнулись бы с проблемами, которые ныне свойственны евреям. Идеологическое настроение нации во многом определяется рабочим классом. Еще мыслители прошлого утверждали, что никто так не жаждет славы своей нации, как интеллигент малой национальности.

— Продолжим беседу о привилегиях и... демократии в национальных отношениях. Насколько мне известно, в прибалтийских республиках очень остро реагируют на официальное введение двуязычия, ученые призывают к тому, чтобы языки были юридически и политически равноправны. Иначе говоря, это протест против обязательного для всех изучения русского языка, который, выходит, на особом положении.

— Давайте разбираться. Тут следует различать равенство языков и равенство общественных функций языка. Как лингвистические единицы, абсолютно равны русский, на котором говорят 137 миллионов человек, и чукотский язык, каким владеют 700 человек. Но разве общественные функции у них могут быть равны? Нет, разумеется. Мы как бы сталкиваемся с противоречием — равенство языков и неравенство общественных функций языка. Из-за этого противоречия нет-нет да и появляются споры, недоразумения.

Русский язык — язык межнационального общения, и от этого никуда не уйти. Ныне каждый второй житель СССР — русский. 24 миллиона русских проживают вне РСФСР, 10 — на Украине, 6 — в Казахстане и других республиках. В сущности, в каждом регионе страны есть среда для обучения русскому языку. Белорус попадает в Казахстан — на каком языке он общается? Чаще всего используется русский. Я уже не говорю о том, насколько богаче духовно становится человек, овладевший языком Ломоносова, Лермонтова, Пушкина, Гоголя, Толстого...

— Это так, но бывает, что никто и не спрашивает ни у осетина, ни у молдаванина, желает ли он изучать русский язык, — обязан знать, и все тут. Между тем: «мы думаем, что великий и могучий русский язык не нуждается в том, чтобы кто бы то ни был должен был изучать его из-под палки. ...Те, кто по условиям своей жизни и работы нуждаются в знании русского языка, научатся ему и без палки. А принудительность (палка) приведет только к одному: она затруднит великому и могучему русскому языку доступ в другие национальные группы, а главное — обострит вражду, создаст миллион новых трений...» Это слова Ленина.

— Какие тут могут быть дискуссии? Никому нельзя навязывать обязательное изучение русского языка...

Изучать или не изучать русский язык? Да пусть сами народы, народности разберутся и решат все по своей воле. Это их дело и право. Вот, к примеру, казахи пришли к согласию об обязательном знании русского языка. И вот что тут любопытно. Если секретарь райкома партии казах, то он персонально отвечает за состояние изучения русского языка в районе, а если секретарь райкома русский, то и этот партийный работник несет ответственность, но за знание казахского языка. Между прочим, ленинская тактика. Когда же представитель какой-то нации нажимает только лишь на свой язык, — психологических перекосов не избежать. Примеров сколько угодно. Ведь в том же Казахстане в 30-х годах русские больше знали казахский язык, чем в 80-х годах. И в других республиках ситуация не лучше.

Когда я был в Якутии, один из секретарей Якутского обкома партии сетовал, что 30 лет живет в Якутии, а языком коренных жителей не владеет, считает своим упущением. Понятно, как порой нелегко приходится секретарю, с какими осложнениями имеет он дело. К сожалению, в нашей стране только три процента русских владеют языками народов СССР, что не только не способствует сближению людей, но и задевает национальные чувства малых народов.

— Язык — тема пограничная, и давайте коснемся школы... Впрочем, не будем нарушать последовательность в становлении человека и затронем проблему национального детского сада. Как там быть с языком? Есть расхожая точка зрения, что детские сады необходимо создавать с учетом национальности. На том стоят, к примеру, прибалтийские социологи, выступая против объединенных детских садов.

— Да, они говорят, что пусть сначала ребенок хорошо выучит, скажем, эстонский язык, а уж потом — русский. Иначе, мол, можно психологически травмировать детей. Я не разделяю этой точки зрения. Ведь хорошо известно, что лучше всего язык ребятишками усваивается в дошкольном периоде. Нельзя так: поначалу изучим эстонский, а после уж — русский. Зачем устанавливать очередность? Создаем лишние проблемы.

На мой взгляд, в многонациональных регионах нужны единые — объединенные — детские сады, где могут быть национальные группы. Пусть дети с малолетства активно общаются друг с другом, проникаются уважением, овладевают языком того народа, с каким тесно контактируют. И вырастут эти дети без националистических комплексов. Но в садах обязательно должны быть группы, допустим, с казахским, украинским, русским, эстонским и другими языками.

— Хорошо, а за кем слово, какой язык изучать ребенку?

— Конечно же, за родителями. Только они решают. Двуязычие — норма,

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.