— Я к Наташе.
— Не позже двенадцати, — сказал отец. И было видно, как загордился он своей дочерью перед московскими гостями и как привычно встревожился за нее, уходящую из дома в темень осеннего вечера.
Морозов от следующих рюмочек отказался и, как это ни странно, почувствовал себя вдруг на работе, словно приехал сюда по заданию и встретился вот с человеком, с которым нужно было что-то написать, а что именно и зачем — он не знал, и скука одолевала его.
Впрочем, и Рэм тоже, выпив еще две рюмки, сказал, похрустывая свинушкой:
— Будя! Завтра ехать чуть свет и тут уж...
Михаил Михайлович уговаривать его, как и Морозова, не стал.
— Да-а, — сказал он, поглядывая с усмешечкой на жену, — вот чего я понять не могу, так это охоты в наших краях... Ну хорошо, местный какой-нибудь взял ружьишко и пошел, вместо того чтобы водку пить, по берегу
озера... Авось, взлетит какая-нибудь утка. Это понятно! А на вас погляжу и диву даюсь. Уж чего-чего, а козу-то на те деньги, которые затратили, вполне можно купить...
— Все правильно, — сказал Рэм. — А то и с козлятами вместе.
— Один бензин чего стоит! — удивленно сказал Михаил Михайлович.
— Это чепуха! В общем, все чепуха, — сказал Рэм. — Деньги, семеро козлят и пустые ягдташи... Давайте-ка еще по одной рюмашечке! И знаете, за что? За самую прекрасную, безумную, дурацкую, неудачную охоту! Мне иногда кажется, что самая удачная в жизни охота — это неудачная охота, потому что следующая просто не может быть еще неудачнее... Один мудрый ученый сказал, что открытие — это выход из тупика, в который ты зашел в работе. Нет тупика — нет и открытия. Это не всегда так, но это здорово сказано.
— Ты говоришь, как заправский тамада за грузинским столом, — сказал ему Морозов, залюбовавшись воодушевленностью и искренностью Рэма.
— Вот и меня тоже отметил журналист. Приятно, — съязвил Рэм.
А Михаил Михайлович с задумчивой улыбкой наливал в рюмки «огонек», и, когда все выпили, он, не закусывая, сказал:
— Слишком много на земле стало открытий.
— Чем больше, тем лучше.
— А выставок? — спросил Михаил Михайлович с хитрой улыбкой и поджал свой нос.
— Каких выставок?
— Всяких. То там, то тут, то у нас, то у них, то машины, то товары, то мебель, то еще чего-нибудь... То ярмарка какая-нибудь...
— А чего ж плохого?
В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.