— Ну, а что предлагал! — проговорил Морозов. — Во-первых, ты это делал не совсем уверенно. А потом, мы рассчитывали сегодня уехать...
— Я не рассчитывал, — ответил Рэм. — Хочешь, садись за руль и пили всю ночь... По такому туману к утру, может быть, а может, и вообще не приедешь... Я, во всяком случае, не хочу рисковать...
— Но тогда еще не было тумана... А сейчас тоже ветер. Разгонит.
— Как это не было! Такая теплынь и этот дождик. Тут уж дураку ясно.
— Ну, значит, я дурак, — со вздохом согласился Морозов.
Рэм посмотрел красными своими, воспаленными, блестящими глазами на друга и, заикаясь, сказал:
— Пора бы уж поумнеть! Плешь-то у тебя отчего?
— От дурости, — спокойно сказал Морозов и погладил горячий натянутый брезент на своих коленях. — А пузо у тебя? — спросил он, в свою очередь. — От ума?
Рэм промолчал, а Морозов опять спросил:
— Ну чего ж ты молчишь, кудрявый?
Оба они знали, что вот сейчас бабушка войдет в комнату с эмалированным тазиком, в котором горой будет краснеть и зеленеть салат из помидоров и огурцов, свежих и малосольных, залитый подсолнечным маслом и сдобренный репчатым луком.
— Да, — сказал опять Морозов. — И такая закусь... Вот что обидно! Я, конечно, дурак! Я, конечно, страшно виноват.
— И главное, — сказал Рэм, — ни души в магазине. Никакой очереди! Подходи и покупай. А я тебя, идиота, послушался! Сейчас не только приятно, но и полезно. Мокрые насквозь. Простудиться в такую погоду... А-а, да что говорить! Я бы тебе сказал вообще-то!..
— Что?
— Да ничего...
В комнату вошла бабушка, и принесла в сером тазике свой осенний салат, и поставила на стол.
— Рэма, — сказала она, — садитесь. Закусите вот. А потом и супу...
— А чего закусывать-то? — сказал Рэм и со вздохом поднялся.
В брезентовых штанах с оттянутыми коленками он словно бы шел к столу на полусогнутых, преодолевая свинцовую тяжесть усталого тела. Равнодушно уселся за стол напротив буфета и стал смотреть на зеленые помидоры, которые лежали на подоконнике, наливаясь мутной и однобокой розовостью. Помидоры были маленькие и как будто нитками перетянутые. Глядя на них, не верилось, что они когда-нибудь нальются соком.
— Тебе особое приглашение? — спросил Рэм, пробуя вилкой салат. Морозов поднялся и тоже в носках, лениво и равнодушно прошел к столу.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.