— Да, не хотелось бы повторять ошибки, которые мы наделали ранее. Такая громадная программа освоения Ямала требует тщательного обсуждения. И свое слово здесь должны сказать все жители нашего полуострова. Но, боюсь, что и тут благие пожелания останутся благими пожеланиями. Проект программы опять носит чисто производственный характер — дать газ и, как вы говорите, любой ценой. Учитываются интересы газовой промышленности, но интересы людей, которые здесь живут, не волнуют, получается, никого. Поэтому сегодня окружком партии борется как может за разработку комплексной программы освоения нашей территории, которая учитывала бы интересы всех жителей: и оленеводов, и рыбаков, и охотников, и многих других людей, которые не виноваты в том, что живут и работают здесь постоянно. Да, стране нужен газ, с этим никто не спорит. Но все ли сделано разумно, чтобы взять этот газ с наименьшими потерями для людей? В конце концов, выгода, которую дает нам газ, полученная за счет человеческого горя, очень дурно пахнет. И я не верю, что эта «выгода» во благо человека, если это благо изначально строится на горе другого человека. Потому мы просим, как только будет готов документ, Пришлите его нам, чтобы мы имели возможность обсудить его с народом и, выслушав его пожелания и замечания, внести их в этот документ. Но, честно говоря, я не уверен, что нас с ним познакомят.

— Вы не ответили на ту часть моего вопроса, которая касалась последствий промышленного освоения для коренных жителей полуострова.

— Здесь остались те же проблемы, что были и раньше. Просто многое приукрашивалось, и статистика выдавала «успокоительные» данные: Среди представителей народностей Севера много безработных, и пока что я не могу сказать, как решить проблему их трудоустройства. Есть заболевания туберкулезом. Велика детская смертность. Развит алкоголизм. Это самые болевые точки, остальное более-менее терпимо.

— А как вы относитесь к тому, что люди выходят на площадь, требуя осуществления своих прав и выражая несогласие с каким-либо решением?

— Иногда бывает так, что по-другому человек не может проявить свою активность и высказать свое мнение. Правда, мне думается, лучше не вынуждать людей на такие крайние действия. Вот недавно на реке Собь рыбаки поселка перегородили реку своими лодками и не пустили к месту работы земснаряды, которые углубляли дно реки, добывая гравий. Я считаю, они поступили правильно. Они вынуждены были пойти на эти меры от отчаяния, защищая свой промысел, которым они живут. Раз в объединении «Сибрыбпром» никто не хочет думать и действовать, решили рыбаки, они будут действовать сами. И исполкомы районного, окружного и областного Советов их поддержали.

— В каком случае вы попросите отставки?

— Если меня перестанет понимать и поддерживать народ.

— А как вы об этом узнаете?

— По реакции людей.

— А вы не думаете, что эта реакция всегда будет корректироваться вашим должностным авторитетом? И, кроме того, всегда найдутся люди, которые будут поддерживать лидера только за то, что он их выделил и приблизил?

— Мне кажется, сегодня не то время, когда должность диктует почитание... Может, я, конечно, и не прав. Но очень хочется в это верить. А вообще сегодня нелегко быть руководителем. Еще и потому, что несешь ответственность не только, за свои дела, но и за дела своих предшественников...

— Очень интересная тема. Вот мы яростно вспомнили все, что было сделано отвратительного в период культа личности, затем уже более бегло повспоминали о временах Хрущева, а потом как-то вдруг, на мой взгляд, споткнулись, накинув на весь период брежневского правления серенькую занавесочку под названием «период застоя». Правильно ли это? Нет ли здесь полумер и полуправды? Ведь страшно полезно знать, кто, как и каким способом создавал этот самый застойный период?

— Я обеими руками «за». Я считаю, что именно во времена Брежнева был создан самый сильный механизм торможения. И — самый изощренный. Именно в это время цементировались кирпичи, сложенные ранее. Именно из этого времени идут и не решаются многие сегодняшние проблемы. Потому что живы люди, которые принимали самое активное участие в формировании периода застоя. Многие из этих людей — если не сказать большинство — еще сидят в своих креслах, находятся у руководящих постов, и, я уверен, без жестокого боя они не сдадут своих позиций. Потребуется колоссальная народная активность, чтобы эти позиции отвоевать. А народная активность еще, к сожалению, не так высока...

— Члены бюро вашего окружного комитета партии работают одинаково хорошо?

— Нет.

— И тех, кто работает плохо, вы, естественно, знаете?

— Естественно. Это секретарь окружкома Ильина Розалия Ивановна, рабочие Чернышева Надежда Сергеевна и Пронькин Алексей Николаевич, председатель окружного Совета народных депутатов Тишин Николай Петрович. От этих людей хотелось бы иметь больше мыслей и инициативы.

— Как вы считаете, назначили бы вас первым секретарем окружкома, если бы не началась перестройка?

— Мне трудно ответить на этот вопрос. Мое назначение — вообще какой-то нестандартный шаг. Дело в том, что раньше я заведовал отделом пропаганды в обкоме и назначение идеолога первым секретарем — явление в нашей жизни нетипичное. У нас ведь на «первых» обычно ставят хозяйственников, а тут вдруг меня, юриста по образованию... Честное слово, странно.

— Наверное, вы талантливый...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.