Парад проблем

— Конечно, можно. Но это «прогресс назад». Я, честно говоря, не понимаю, почему мы выдаем за великое завоевание то, что уже было когда-то и к чему мы возвращаемся? Мы ведь всю жизнь кормили сами себя. Это когда начались всевозможные реформы, борьба с частной собственностью, то есть со свиньями и коровами, появилась продовольственная проблема, которую мы тут же назвали продовольственной программой. И мы бы очень далеко ушли вперед, если бы не разрушили то, что уже было когда-то создано в сельском хозяйстве. Мы бы. уже решили количественные показатели и перешли к качественным, продвинулись бы и дальше — к решению проблем переработки и товарного вида — то. что сейчас даже не прогнозируется, поскольку нет элементарного — количества. Но я считаю, что думать о качестве все равно надо уже сейчас. Нас ведь никогда не волновала «начинка» того же картофеля и овощей, которые нам поставляет государственный сектор. А ведь должен быть установлен единый для всей страны контроль за теми же нитратами, которыми опасно насыщены продукты. А вдруг причины многочисленных болезней именно тут? И, может быть, сегодня стоит тратить деньги на устранение этих причин, чтобы не строить новые больницы? Сколько можно говорить о том, что мы вроде бы лечим алкоголиков. Да не лечим мы их! Сколько можно говорить, что мы якобы изобрели действенные средства против курения. Да нет их! Так почему бы именно сюда не перелить некоторые средства из государственного бюджета? А вдруг окупится сторицей?

— Валерий Петрович, а вы любите свой город? Я не вдруг затрагиваю эту тему. Дело в том, что на глаз приезжего Салехард производит просто жалкое впечатление. Кажется, что время остановилось здесь где-то в 40-х годах, так все убого и мрачно. Эти двухэтажные деревянные домишки, разбитые дороги, деревянные так называемые тротуары, люди, которые не видят овощей даже летом, покупают мясо по талонам, живут без горячей воды... И все это — центр округа, который сильно выручает экономику страны, поставляя газ и нефть, не считаясь с тем колоссальным вредом, который наносится при этом природе и соответственно коренным жителям — ненцам, хантам, селькупам. Где же справедливость?

— Ну, это вы как-то уж очень мрачно все нарисовали... Хотя в целом оценки правильные. Но вы начали с вопроса: люблю ли я Салехард? Я не могу его не любить уже потому, что на этих землях родился, но, согласен, любить его в таком виде очень трудно. Конечно же, пора всерьез задуматься об архитектурном облике наших населенных пунктов. Пора пересмотреть все типовые проекты, которые существуют до сих пор. Категорически необходимо пересмотреть позицию: чем дешевле, тем лучше. Настала пора заниматься капитальным строительством. Временные деревянные дома в условиях Крайнего Севера себя не оправдывают, хотя и поглощают громадные деньги. А все наши беды, я считаю, происходят из-за централизованности источников финансирования. Если бы местный исполком имел свои деньги и распоряжался бы ими по своему усмотрению, он бы и градостроительную политику вел по-другому. Назову несколько цифр. Только двенадцать процентов от суммы годовых капиталовложений предназначено на соцкультбыт. А по линии местных Советов на строительство и благоустройство расходуется всего 8 миллионов рублей. Это справедливо? Нам до сих пор указывают из Москвы, какой построить дом, магазин, столовую. У меня вопрос: им что, там больше нечем заниматься? Что там в штабе отрасли, в Министерстве газовой промышленности, больше некуда силы девать, расписывая по каждому району новостроек все объекты? Я уверен, так происходит потому, что там сидит огромный аппарат, который ищет себе работу и потому не хочет упускать ключевые позиции. А решается все просто: надо дать деньги и сказать: распоряжайтесь по своему усмотрению, потом отчитаетесь. Если мы ошибемся или что-то нарушим — пусть тогда и спрашивают. А иначе будет вечным вопрос: почему ни в одном городе нашего округа нет общественного туалета?

— А эти нужные «заведения» тоже из Москвы планируются? Или, вернее, в Москве про них забывают, так как там в учреждениях все есть и не дуют такие ветры.

— Увы, еще ни один туалет не был запланирован при составлении планов

городского обустройства. А у исполкома нет своих денег, на которые он мог бы построить этот самый туалет. Сейчас разрабатывается проект обустройства Бованенковского месторождения и полуострова Ямал, и снова те же методы — вновь пытаются записать пообъектно, где что строить, сидя... в Москве.

— Странно как-то. Вроде бы не надо быть страшно умным, чтобы понять: здесь, на месте, виднее, что людям надо построить и как улучшить их жизнь...

— А кому сегодня в нашей стране не понятно, что идея централизованного капитального строительства полностью себя изжила? Кому не ясно, что объектами соцкультбыта должны заниматься местные Советы? Всем ясно. И про это «ясно» уже столько сказано слов, что я лично их выучил наизусть. Так что же мешает нашему правительству принять такое решение? И если его не принимают, значит, у нашего правительства другие мысли по этому поводу. Но я этих мыслей почему-то не знаю. А знать очень хочется. Почему же нам об этом не говорят? Почему мы не знаем правды, продолжая своими действиями отбивать у людей веру в перестройку, — ведь терпение людей не беспредельно. Или вот зачем заместителю Председателя Совета Министров РСФСР товарищу О. И. Лобову надо было говорить на сессии Верховного Совета республики, что к 1995 году проблема жилья в сельской местности в РСФСР будет решена? Ну, я не понимаю, почему надо было произносить заведомую ложь. Для соблюдения каких-то интересов? Каких? Для того, чтобы отрапортовать, будто наша республика имеет более мощные, нежели другие республики, потенциальные возможности? Или потому, что рапортующий человек знал, что к 1995 году он уже не будет там работать, и оправдываться из-за его громогласного обещания будут другие? Я могу сказать наверняка: если к 1995 году где-то и возможно решить проблему с жильем, то только не в нашем округе. Да вы сами видели, как мы живем... Вы верите, что мы сможем выползти из этого состояния за семь лет?

— Я, конечно, не специалист, но сомнения одолевают...

— Вся беда в том, что сомневающихся становится все больше. Мы до сих пор не сказали народу всей правды. Но народ, между прочим, все знает и понимает и только ждет — хватит ли у нас сил сказать ему эту правду. По-моему, мы должны устраивать всенародные обсуждения наших экономических проблем, мы должны познакомить людей с распределением нашего государственного бюджета, о котором не знаем ничего. Мы обязаны обратиться к народу и посоветоваться с ним, ничего не утаивая, какой бы тяжелой ни была наша «экономическая» правда.

— А вы не боитесь, что, если нашим уставшим людям сказать всю правду, их нынешний энтузиазм может сильно поуменьшиться?

— Еще раз повторяю: люди понимают больше нас с вами. Не надо держать их за дураков. Когда меня во время встреч молодые рабочие спрашивают, а чем отличается работа на конвейере АЗЛК от работы на подобном конвейере, но только на предприятиях Запада, где, как мы утверждаем, царят потогонные методы, то есть выжимающие максимальную энергию из работающего... когда меня об этом спрашивают, я понимаю, что сегодня люди поумнели очень сильно и на многие вопросы уже ответили для себя раз и навсегда. Так что зря мы думаем, будто все нынче заражены энтузиазмом. Далеко не все. Потому и оценки действительности должны быть трезвыми и реальными. Потому и за слова насчет жилья к 1995 году надо отвечать.

— Валерий Петрович, а у вас часто бывают спорные или конфликтные ситуации с руководством? Например, с первым секретарем Тюменского об-

кома партии товарищем Богомяковым?

— Нельзя сказать, чтобы мы как-то уж очень конфликтовали... пытаемся договариваться... но спорим часто. Свою позицию я всегда пытаюсь отстаивать.

— И когда вы это делали в последний раз?

— Когда обсуждали программу освоения Ямальского полуострова.

— В чем не сошлись?

— Не то чтобы не сошлись... Ну, например, обком считает, что объединение, которое будет заниматься эксплуатацией Бованенковского месторождения, должно располагаться в Тюмени. А мы считаем, что оно должно находиться или в Лабытнангах — неподалеку от Салехарда или в самом Бованенкове. Я уже говорил, что мне кажется странным, когда из Тюмени, за полторы тысячи километров от Бованенкова, будут руководить промыслами. Кроме того, я настаиваю на том, что база вахтовиков, которые будут летать на месторождение, должна быть тоже в Лабытнангах, а не в Тюмени. Потому что летать им отсюда гораздо ближе и, кроме того, отчасти будет решаться проблема так называемых временщиков, то есть людей, прилетающих сюда на месяц или два, чтобы отработать и вернуться домой. К сожалению, такой вахтовый метод имеет много негативного: прибывающие люди часто наплевательски относятся к природе и к последствиям своей работы.

— Вы вышли на проблему крайне серьезную: промышленное освоение Ямала несет громадные сложности для коренных жителей, и лозунг «Газ любой ценой» — лозунг страшный и аморальный...