— А где же ему быть?! Пришел поглядеть, как его дети помирают с голодухи?

— Не надо так громко, Ванда, – попросил Дзержинский, – не надо.

— А чего ж не надо?! – Женщина теперь не смотрела на Дзержинского, она резала хлеб на тоненькие ломтики и совала в руки детям. – Мне терять нечего! Ян гниет на каторге, а ты, агитатор за хорошую жизнь, в касторе расхаживаешь! А у меня дети гибнут! Барское это занятие – революция! Ты ею и занимайся, тебе, небось, это по карману! Зачем Яна смущал?! Зачем его на погибель отправил?

Дзержинский снова попросил:

— Ванда, не кричи. Я убежал из ссылки, меня ищут...

— Ты вот убежал! Деньги, значит, есть, чтоб бежать! А Янек не убежит! Янек там сдохнет!

Простыня за спиной Дзержинского дрогнула, проскользнул типограф Грыбас, тихо и зло сказал женщине:

– А ну помолчи!

Поздоровался с Юзефом, ласково оглядел его изможденное лицо. Ванда уронила голову на руки, заплакала.

— Пойдем, Юзеф, – сказал Грыбас. – На бабьи крики обращать внимание – сердца не хватит. Пошли...

— Погоди.

— Нельзя годить, – шепнул Грыбас, – вчера жандармы приходили, об тебе пытали – не появлялся ли.

— Погоди. – Дзержинский достал деньги Николаева, отсчитал половину, положил на столик, тронул Ванду за руку: – Пожалуйста, вот тут немного.

Ванда нашла его пальцы, положила на них свою мужскую, огрубевшую руку, головы не подняла, только спина тряслась, и видно было, какая тоненькая у нее шея, словно у птенца летом, когда он только-только из яйца вылупился.

– Мы им собираем, сколько можем, – как бы оправдываясь, сказал Грыбас – Ты не думай... Пошли, Юзеф, не ровен час снова нагрянут.

Ванда шепнула сыну, по-прежнему не поднимая головы:

– Поцелуй дяде руку, Яцек, мы теперь не умрем. Мальчик потянулся к пальцам Дзержинского. Тот поднял

малыша на руки, прижал к себе, стал целовать сухое лицо быстрыми, материнскими поцелуями, а Яцек тронул его слезы мизинцем, и подобие улыбки промелькнуло в глазах.

– Дождик, – сказал он. – Кап-кап...

Винценты глянул в незаметную дырочку, специально просверленную в двери конспиративной квартиры, снял цепочку, открыл замок, Дзержинский и Грыбас – темными тенями – проскочили в маленькую прихожую. Друзья молча и сильно обнялись, постояли так мгновение; потом, словно намагниченные, отринулись друг от друга, прошли в дальнюю, без окон, комнату.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 20
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.