Обида

— Давай наряд мне, — подошел к столу Алексей, — а то, чувствую, это долгая песня.

— Да ты ж позавчера их ковал, вчера — Жеребцов, третьего дня — Погодаев, до него — Бирюков, — стал загибать пальцы Боровской, — теперь его очередь, все по-честному.

— Что он, маленький, сидит тут, ковыряется, как у мамки за столом: это хочу, это не хочу, — вспылил Погодаев.

— Привык, что с ним цацкаются, вот и распустился, — поддержал Погодаева простуженным голосом Бирюков.

— Ничего, Иван Алексеевич, не обеднеем, давай наряд, — протянул руку Алексей.

— Да ладно, тоже мне донкихот, поднялся Борщов, сгреб со стола бумагу, — как-нибудь без подачки проживем. — И, первым выйдя из конторки, бухнул дверью.

— Вот распустился пацан, — ругнулся Бирюков.

— Все, мужики, все, давайте по местам, потом поговорим, — распорядился Боровской.

Молот Алексея самый дальний в цеху. В узком проходе между нагревательными печами Алексей нагнал Борщова, придержал его за плечо:

— Постой, Саша.

Борщов выдернул плечо из-под его руки:

— Что ты лезешь, куда не просят, во все дырки затычка. Больше всех надо, да?

— Не мне, а тебе, получается, больше всех надо, если каждый раз дерешь горло за выгодный наряд.

— А ну вас всех, — махнул рукой Борщов — корячьтесь тут сами за спасибо!

Алексей подошел к молоту, когда бригада была уже вся на местах, поздоровался:

— Все живы, здоровы? Самоотводов нет? Тогда поехали.

И пошла работа. Сережа Кириличев знай подает огненные поковки, на бригадира ему смотреть некогда, да и не многое прочитаешь на его лице. Сосредоточен, все внимание штампу. Левая нога привычно топит педаль, и тогда тяжелый молот срывается вниз. Коренастый Сережа Михайлов быстро снимает со щита выкованную подвеску, отточенным броском мечет ее в поддон.

Алексею же было не по себе. Задел не тон Борщова, не его обидные слова, давило то. что это уже не первая размолвка перед сменой. «Не буду делать!» — и все, хоть ты тресни! Проворонили где-то парня, упустили. Вон как теперь поворачивает: ищите другого дурака...

Первый подручный Миша Хворостов уловил неладное в настроении бригадира, поставил вместо себя нагревальщика, подошел.

— Давай подменю!