Победы молодых советских прыгунов Геннадия Авдеенко и Сергея Бубки на первом в истории спорта чемпионате мира по легкой атлетике в Хельсинки оказались неожиданными не только для болельщиков, но и для специалистов. Вчерашние юниоры, самые молодые члены сборной СССР выиграли в наиболее престижных и зрелищных видах легкой атлетики — прыжках в высоту и прыжках с шестом — у всех рекордсменов, чемпионов Европы и Олимпийских игр. А когда любители спорта еще и узнали, что Гена и Сережа — закадычные друзья, то и вопросы в своих письмах в редакцию начали задавать сразу обоим чемпионам. Именно такие вопросы прислали нам учащийся СГПТУ-63 А. Смирнов (Магнитогорск), студент О. Чиковани (Сухуми), слесарь Р. Воскобойников (Одесса), инженеры Л. Куклев и В. Сидоренко (Киев), школьники О. Васильева, П. Сычев, М.Дмитриева и Б.Гуляев (Свердловск), юрист Д. Ганченко (Симферополь) и другие.

— Первый вопрос традиционный. Как начинался ваш путь в спорте?

С. Бубка. Я родился в Ворошиловграде. Пришел в секцию легкой атлетики за компанию с товарищем, который начал заниматься прыжками с шестом чуть раньше. Товарищ меня и представил тренеру Виталию Афанасьевичу Петрову. В свою группу Виталий Афанасьевич принял меня сразу, и с тех пор уже в течение десяти лет мы неразлучны. С первого же прыжка я понял, что нет ничего увлекательнее. Результаты мои росли довольно быстро, хотя и часты были разочарования. Вроде готов показать хороший результат, а проигрываю. Все никак не мог собраться по-настоящему. Пожалуй, впервые я почувствовал, что могу побеждать, в 1980 году, когда выиграл летний и зимний юношеские чемпионаты страны. В это время мы с Виталием Афанасьевичем жили уже в Донецке. Момент переезда в Донецк был решающим. Все зависело от родителей. Не отпусти они нас с братом Василием — неизвестно, как бы сложилась наша спортивная судьба. Но мама поплакала — и отпустила. Уверена была, что с Виталием Афанасьевичем мы не пропадем... Кстати, в свое время именно я заразил своего старшего брата Василия прыжками с шестом. Сейчас Василий Бубка — мастер спорта международного класса, обладатель Кубка СССР 1983 года, член сборной команды страны.

Г. Авдеенко. Мне, можно сказать, повезло с самого начала. Повезло с тренером. У Бориса Михайловича Робульца занимался мальчик из нашего двора, Вовка. Когда он привел меня на стадион. Борис Михайлович было засомневался: мал еще, во втором классе. Попросил пробежать 60 метров. Я, конечно, хотел пробежать как можно быстрее, а тут, как назло, сильный ветер. Меня чуть с дорожки не сдуло. Ну, думаю, не возьмет в секцию (Вовка-то меня обогнал), а он щелкнул секундомером и... взял. Но теперь я знаю, что понравилось ему не мое «выдающееся» время, а рост (я уже тогда был на полголовы выше сверстников). Стал тренироваться. Результаты росли гораздо медленнее, чем я сам. Только через два года я выиграл на первенстве школы прыжки в длину. Получил первую в жизни грамоту. Знаете, до сих пор помню, с какой гордостью нес ее домой. Мне тогда очень понравилось быть чемпионом... А потом наступил долгий спад. Хотел даже бросить легкую атлетику. Но мама сказала: «Эх ты! Шесть лет возился с тобой Борис Михайлович. Он же верит в тебя». Кризис мы преодолели. В 1979 году я выполнил первый разряд в тройном прыжке, занял второе место на первенстве Вооруженных Сил. Поверил в себя, стал тренироваться серьезнее. Правда, в том же году сломал руку, и три с половиной месяца пришлось прыгать с гипсом. Как это получилось? Возились с ребятами перед тренировкой, я решил продемонстрировать прием каратэ и неудачно приземлился на руку. До сих пор не могу простить себе эту нелепую травму. Едва не пошли прахом все наши надежды. От автора. Здесь следует обратить внимание читателей на то, что в словах Геннадия нет ни одного слова о прыжках в высоту. Да и немудрено: до 1980 года включительно в активе Авдеенко были только единичные прыжки. Дело в том. что на соревнованиях Гене иногда приходилось «закрывать» сразу два вида прыжков — тройной и в высоту. В том удачном для него 1980 году на юниорском первенстве СССР Геннадий стал кандидатом в мастера спорта сразу в обеих дисциплинах. 2.06 без всякой подготовки! После этого изредка Гена стал подходить на тренировках и к планке. Высота манила, тянула еще раз испробовать свои силы на соревнованиях. На следующем первенстве среди юниоров Авдеенко привлек внимание специалистов прыжком в высоту на 2.18. прибавив к личному рекорду сразу 9 сантиметров. Вот так и произошла переориентация.

— Не жалеете, Геннадий, что бросили тройной прыжок?

Г. Авдеенко. Конечно, неизвестно, стал ли бы я чемпионом мира в тройном. И все же я жалею, что нельзя совмещать тройной и высоту (соревнования, как правило, проводятся в один день). Иногда мне даже снится, как прыгаю тройным...

— Итак, в один прекрасный для вас день вы, Сергей и Геннадий, стали чемпионами мира. Что вы почувствовали, когда «проснулись знаменитыми»?

С. Бубка. Во-первых, уточним — не в один день, а в два. В первый день выступал Гена, а я «болел» за него по телевизору. Когда стало ясно, что он вот-вот станет чемпионом, я так разволновался, что даже ушел из холла, где стоял телевизор. По дороге сказали: Гена первый! Ну, думаю, в Одессе землетрясение будет! Гену решил не ждать (режим!), а написал ему поздравление и положил на подушку. Утром просыпаюсь — кровать не тронута. Оказывается. Гена переночевал у ребят, чтобы не помешать мне готовиться.

Г. Авдеенко. А когда Сергей на следующий день взлетал на свои головокружительные высоты, я тоже сидел у телевизора. Было видно, что в секторе дул сильный ветер, и я поймал себя на том. что шевелю губами — ветер заговариваю... Уж очень мне хотелось, чтобы Сергей прыгнул повыше. Сам я в тот день еще не осознал, что я чемпион мира. Награждение, поздравления... Все как в полусне, только усталость чувствовал. Главная мысль в тот день: «Не подвел». Уж очень напряженная борьба была накануне. Когда Сергей стал первым, я так рад был — словами не передать.

С. Бубка. И все же, задавая вопрос, вы были совершенно правы: настоящая радость пришла для обоих действительно в один день, следующий после моего выступления, 15 августа. Спали как убитые, проснулись одновременно, посмотрели друг на друга — и расхохотались: «золотая» комната получилась! В этом смехе мы выплеснули нервное напряжение и усталость. 15 августа — самый счастливый день в нашей жизни.

От автора. Наверное, вы уже почувствовали, что в этих воспоминаниях проявилась искренняя привязанность ребят друг к другу, то теплое чувство. которым были подсказаны, казалось бы, мелкие знаки внимания и заботы.

Мелочь — написать поздравление товарищу. Да, но на двух страницах! И не каждый новоиспеченный чемпион не придет переночевать в свою комнату, чтобы не помешать соседу выспаться перед стартом. Ребята молоды. Тогда им было по девятнадцать. В слово «друг», к зрелости употребляемое человеком все реже, они вкладывают изначальный. юношеский восторженный смысл. Но интересная деталь: когда я попросила сказать несколько слов друг о друге, то и словоохотливый, открытый Сергей и более сдержанный, застенчивый Геннадий ответили лаконично и почти одинаково: «Он всегда поймет. Человек не из легких. Но с легким было бы неинтересно».

— Как вы сами оцениваете свой шаг на высшую ступень пьедестала мирового первенства? Наверное, победа была неожиданна не только для зрителей и специалистов, но и для вас самих?

Г. Авдеенко. Вспомним, как развивались события в секторах для прыжков в высоту и с шестом. Тем более что они разворачивались почти по одинаковому сценарию. Все решила первая удачная попытка на новой высоте. Мне первому из нас пришлось дебютировать на чемпионате. Рядом блистали звезды всех величин: мировой рекордсмен из КНР Чжу Цзяньхуа, три экс-рекордсмена — Яцек Вшола (Польша), Диттмар Мёгенбург (ФРГ), Дуайт Стоунз (США), наши Валерий Середа и Игорь Паклин. Я с первой попытки взял 2.32, на 4 сантиметра превзошел свой лучший результат. Именитые дрогнули и... проиграли, хотя для многих из них эта высота была будничной. Видимо, проиграли они потому. что слишком много сил отдали борьбе нервов. А я на соперников, естественно. не смотрел. Даже одни имена знаменитых прыгунов способны были выбить из колеи. До выхода в сектор мы с Борисом Михайловичем все рассчитали и решили: будем превышать личный рекорд, состязаться с высотой, а не с соперниками. Пока я не взял 2.32, на меня и внимания-то никто не обращал: дебютант, не обремененный славой, громкими титулами, высокими результатами. Может быть, мой прыжок несколько ошарашил фаворитов, они занервничали еще больше... Вообще при таком накале страстей сверхвысокие результаты вряд ли были возможны.

От автора. Когда перед чемпионатом решалось, кому из прыгунов с шестом представлять нашу сборную, кандидатура Бубки у многих вызывала сомнение — на Спартакиаде он занял лишь девятое место, хотя и было видно, что он готов к высоким результатам. Перед отъездом в Хельсинки старший тренер сборной по прыжкам с шестом Игорь Иванович Никонов дал Сергею установку: минимум 5.60.

С. Бубка. Когда 5.60 никто не прыгнул, а я взял с третьей попытки, тяжело, при встречном ветре, о победе и не думал, просто обрадовался, что оправдал доверие. Поэтому на 5.70 я шел уже с легким сердцем. Постарался все сделать правильно в техническом плане, а когда взял, прежде всего подумал о доме, о родных, как они обрадуются. Что же касается моих известных соперников (я не говорю о Косте Волкове, которому все же чуть-чуть не повезло — его попытки совпадали по времени с сильнейшими порывами ветра), таких, как французы Виньерон и Увийон. то перед ними стояла некоторая психологическая преграда: в активе самые высокие результаты, мировые рекорды, но все они показаны дома, а на крупных соревнованиях французские шестовики до этого выступали неудачно. Крайне нервное напряжение таких соревнований требует волевой подготовки, хладнокровия. Мне же, напротив, психологически было легче: не тянул к земле груз славы, да и у нас в стране конкуренция среди шестовиков посильнее, чем в мире, попасть на соревнования высокого ранга подчас труднее, чем выиграть их. Конечно, победа была неожиданностью для нас. Благодаря ей мы поверили в себя, а уверенность, в свою очередь. придает силы.

Г. Авдеенко. Теперь предстоит выработать психологическую устойчивость, закалить волю уже в новом качестве чемпионов мира. Это нелегко. Надо признать, я не был готов к стабильным выступлениям. Прошлый сезон посвятил достижению качественно нового уровня техники. Да и моя физическая подготовка оставляла желать лучшего. Но, кажется, сдвиг наметился. Во всяком случае, удалось установить личный рекорд, взяв планку на высоте 2.33. Думаю, что это не предел для меня.

— Новый сезон — новые надежды. Что вы думаете о своих будущих результатах?

С. Бубка. В последние годы выяснилось, какой огромный запас таится в технике прыжка с шестом. Ни один шестовик не прыгает сейчас так. чтобы все составляющие прыжка были близки к идеальным. Но что такое идеальный прыжок? По этому поводу среди тренеров нет единого мнения. Мой тренер Виталий Афанасьевич Петров и тренер сборной Игорь Иванович Никонов, кажется, нашли оптимальный вариант, который должен привести к шестиметровому результату. Думаю, споры тренеров с помощью прыгунов скоро должны разрешиться.

От автора. В Хельсинки Бубка штурмовал рекордную высоту, но в тот раз безуспешно. А потом трижды превышал мировой рекорд, доведя его до отметки, недавно казавшейся фантастической — 5.94. Но и соперники не собираются останавливаться на достигнутом ими прежде. Конкуренция в секторе возрастает.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.