Стало так тихо, что Петров перестал хрустеть своей курицей и задумался. Что-то не похоже это было на обычную родительскую воркотню. Дети слушали почтительно, истово – так им, кстати, и полагалось. Одна Пискуненко нервничала: она то напрягалась вся, как струна, то порывалась вскочить и побежать зачем-то на кухню, но Анна Артемьевна ласково кивала ей: сиди.
– Не ставлю под сомнение, – говорил Илья Ильич, – что все здесь собравшиеся – искренние друзья моей дочери, желающие ей только добра. Окажись среди нас иной, я, не стесняясь, показал бы ему на дверь. Елена – это оселок, на котором я лично поверяю мое отношение к людям. К Елене нельзя относиться плохо и двусмысленно...
– Папа! – Елена возмущенно тряхнула шелковистой, тщательно промытой челкой.
– Молчи! – одернул ее Илья Ильич и побагровел.
– Молчи, дочка! – как эхо, повторила Анна Артемьевна. – Отец все правильно говорит.
– Кто к ней двулично относится, – несколько успокоясь, продолжал хозяин, – тот сам двуличный человек. Потому что – я не в первый раз это говорю, но товарищ Петров – человек новый, ему будет полезно послушать...
– Конечно... – поддакнул Петров.
– ...потому что мы с Анной Артемьевной воспитали светлого человека, человека идеального, который в большей мере принадлежит будущему, а не сегодняшнему дню...
– Папа, ты увлекся, – порозовев, сказала Елена.
– А ты не мешай. – Алик положил ей руку на плечо. – Он говорит, что думает.
– Вот Алик со мной согласен! – подхватил Илья Ильич. – Я уважаю Алика за прямоту, за откровенность. Еще больше я уважаю свою дочь за то, что она нашла такого верного друга. Не все мне нравится в их отношениях, не все, многого я по-стариковски не понимаю, но признаю за этой формой право на существование, и то, что Алик и Виталик – друзья, для меня есть математическое доказательство, что Виталик и для Елены друг. Я знаю, у них есть определенные сложности, они переживают трудный период внутреннего развития, но я верю: светлое и разумное в их дружбе одержит верх. Так выпьем за светлое и разумное!
– Хороший тост, – одобрил Петров. Все посмотрели на него с таким изумлением, как если бы тост был одобрен цветочным горшком. Петров сказал это из вежливости: он чувствовал нутром, что вся эта разъяснительная работа проводится «среди него», но смысла, цели никак не мог уловить. Не собирается же старик выдавать за него свою дочку. Все понимали смысл происходящего, и Пискуненко, видимо, тоже понимала, один Петров сидел среди них, как пень. Однако выпили.
– Но, как и во всяком явлении, – не давая передышки другим и сам не закусывая, продолжал хозяин, – здесь есть и своя оборотная сторона. Где светлое – есть и темное, где истина – есть и фальшь. – Пискуненко снова оцепенела, Петров отставил в сторону свою тарелку и слушал, уже не отвлекаясь: старик, кажется, подошел к кульминации. – Елена доверчива, это я сделал ее такой, сделал сознательно, ибо сам по природе своей склонен верить людям безоглядно. Но эта доверчивость может и причинить ей вред. Зачастую Елена склонна переоценивать некоторые декларации о дружбе, не подтвержденные конкретными делами.
– Мальчики вообще более искренни, – сказала Анна Артемьевна, кушая.
– При чем тут мальчики или девочки? – разгневался Илья Ильич. – Дело в строении души. Души бывают несветлые, непрозрачные, темноватые, вот у Алика светлая душа, у Виталика – светлая душа, о Елене и говорить не приходится...
– У кого же темная, не у тебя ли? – сказал Петров на ухо Пискуненко. Она не подняла глаз, даже не пошевельнулась. Щеки ее были в красных пятнах.
– Вы что-нибудь не поняли, молодой человек? – спросил Илья Ильич. – Вы просите разъяснений у Люды? Я вас не знаю еще, искренне хочу подружиться, но самый факт для меня очевиден: вы тоже небрежно подбираете друзей.
Люда посмотрела на Петрова просительно: ну, потерпи. Петров и так терпел изо всей мочи. Вдобавок за столом никто не курил, он несколько раз уже демонстративно доставал сигареты, но хозяйка этого демонстративно не замечала.
– Сколько вам лет, молодой человек? – не унимался Илья Ильич. Петров ответил.
– Давно вы с Людой знакомы? Пискуненко громко шмыгнула носом.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.