Подпольщицу из Смолевичей Наташу замучили в гестаповской тюрьме. Французского патриота Марселя приговорил к расстрелу германский военный суд — заревом пожарищ полыхала на Минщине осень сорок третьего. Бессильные одолеть партизан, фашистские каратели жгли белорусские деревни, уничтожали мирных жителей.

Во Франции гитлеровские оккупанты расстреливали и вешали заложников. На Эйфелевой башне и над Вечным огнем у могилы Неизвестного солдата в Париже развевались фашистские флаги.

Общее горе двух народов сблизило белорусскую подпольщицу и французского рабочего, сплотило в совместной борьбе. В ту осень Наташе и Марселю исполнилось по 23 года.

Наташа и Марсель. Две судьбы в пламени минувшей войны.

Неудержим бег времени. В местах, где воевали прославленные бригады «Смерть фашизму» и «Разгром», воздвигнуты памятники и обелиски, вознесся в вечность Курган Славы, тревожно звонят колокола Хатыни. А из Франции в эти места регулярно приходят письма:

«Когда я был в партизанской бригаде, я научил говорить по-русски, только мало и нет всегда литературно. Я помню это время и никогда не забуду. Вечное спасибо. Я узнал, что есть советская дружба...»

Какими они были тогда, Наташа и Марсель? Смотрю на фотографию сорокалетней давности, читаю письма семидесятых годов и совсем недавние, наших дней. Слушаю рассказы ветеранов и воочию вижу Наташу, Марселя – молодых, красивых, жизнерадостных.

Опять возвращаюсь к письмам из Франции: «Я гордый, что я мог сражаться бок о бок с советскими народными мстителями на стороне свободы и завоевания общий Победа».

Выстраданная и завоеванная Победа у них была общей, а вот судьба у каждого своя.

Марсель Сози родился в лотарингском городке Саргемин. Когда началась вторая мировая война, он был рабочим порохового завода. Марсель бежал на юг страны, чтобы сражаться за свободу своей родины. В декабре сорок второго был арестован и этапирован в тюрьму города Саргемин, где его ожидал суд.

Что спасло Марселя? После траура по шестой армии, отличившейся во французской кампании и уничтоженной под Сталинградом, Гитлер объявил мобилизацию эльзасцев и лотарингцев на Восточный фронт. Полосатую куртку арестанта Марсель сменил на солдатский мундир. Солнечным майским утром сорок третьего года рядовой вермахта Сози в составе маршевой роты прибыл в Минск.

Война в Минске для молодого француза выглядела кошмаром: развалины, пустые глазницы окон сгоревших зданий, островки уцелевших домов, виселицы в безлюдных скверах и на площадях. Солдатский мундир показался Марселю одеждой палача.

Группу французов направили на шутцпункт – охранять небольшой железнодорожный мост через реку Плиссу. На восток убегали рельсы к далекой Москве, в тридцати километрах западнее находился Минск, а поблизости виднелись деревянные дома райцентра Смолевичи. За мостом через Плиссу на многие километры простирались леса.

Где-то в лесной чаще находились белорусские партизаны, братья по оружию французских маки. Но где и как их найти? На дежурства, патрулирование, за письмами в Смолевичи французов отпускали только в сопровождении немецких солдат. Общаться с местным населением, дайке петь французские песни было запрещено.

Ежедневно на шутцпункт приходила красивая кухарка Наташа. Работала добросовестно, разговоров с солдатами избегала. Закончив дела, торопилась домой, к маленькому сыну.

Для десяти французов на шутцпункте женщина из Смолевичей казалась единственным человеком, способным связать их с партизанами. Наладить контакты взялся Марсель: несколько раз принес на кухню ведра с водой, неумело попытался почистить картошку.

– Солдату фюрера недостойно помогать кухонной прислуге, – сказала по-немецки Наташа.

– Я француз. Мой отец – машинист паровоза, – тоже по-немецки ответил Марсель и тихо пропел куплет «Марсельезы», а потом рассказал о себе, о своей семье.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.