– И у меня отец железнодорожник.

– Помогите найти партизан. Мы желаем сражаться против тиранов!

– Кто это мы? – переспросила Наташа.

– Я и мои соотечественники...

Первые дни Великой Отечественной запомнились ей бомбежками, потоком беженцев да горечью расставаний: муж, инженер-дорожник, и старшие братья унии на фронт, а она вместе с маленьким Валькой осталась бедовать оккупацию в Жодине, у родителей.

Из Жодина переехала в райцентр Смолевичи и стала разведчицей партизанской бригады «Разгром». Пропуск, аусвайс, ей достали на фамилию мужа, а имя она сменила на подпольную кличку, превратившись из Шуры в Наташу. Устроилась кухаркой на шутцпункте «Плисса», вела учет вражеских эшелонов, передавала в бригаду медикаменты, махорку, соль, бумагу для листовок. А тут на шутцпункте появились французы, и вот этот разговор с Марселем...

– Французов примем, но только с оружием и боеприпасами. На явку приведешь их сама, – решил комиссар Лашук. – А пока пусть нарисуют схему охраны шутцпункта и минных полей. Семнадцатого вечером ждем тебя в лагере, обсудим детали, двадцатого сентября – переход.

Это решение комиссара Наташа сообщила Марселю.

Если бы человек мог предвидеть свою судьбу...

В тот субботний день, накануне ухода Наташи к партизанам, фельдфебель отправился в райцентр к начальству. Солдаты вместе с Наташей сфотографировались у порога казармы. Потом Наташа и Марсель любовались закатом на берегу Плиссы. Лучи солнца сливались с осенним золотом лесов, ярко вспыхивали калины. В небе кружили аисты, вычерпывая крыльями последнюю летнюю синеву.

Марсель передал Наташе обещанную схему, четыре коробки пистолетных патронов и, чуть покраснев, протянул букетик полевых цветов.

Шепталась о чем-то с ветром белоствольная береза. Вечер был синевато-прозрачный, как на картинах Сезанна. Из леса кому-то считала годы кукушка.

Цена оплошности на войне определяется часто высшей мерой – человеческой жизнью. Вернувшись домой, Наташа совершила роковую ошибку: не остереглась она при агрономе Лисовском попросить у соседа махорки, флакон йода и авоську. Тот агроном оказался агентом гестапо. В конце концов его разоблачили и расстреляли партизаны, но это было уже потом...

Под вечер семнадцатого сентября Наташа направилась на встречу с комиссаром. В сумочке – аусвайс и два письма местных патриотов, мечтающих сотрудничать с партизанами, в авоське – махорка и медикаменты. Схема шутцпункта была спрятана в лифчике, картонные коробки с патронами – в сапогах.

За околицей Смолевичей ее задержали двое полицейских и по центральной улице, мимо дома, где она жила, повели в гестапо. Маленький Валька с плачем бросился к матери, мордастый полицай, отшвырнув, ударил его о столб, и ребенок захлебнулся криком. Соседка подхватила Вальку на руки, проголосила вслед Наташе:

– За сына не переживай, я его выхожу. Спасайся сама.

В приемной гестапо скучал переводчик.

– Произошла ошибка, – по-немецки обратилась к нему Наташа. – Я работаю на шутцпункте. У меня аусвайс...

– Убирайся на шутцпункт, – махнул рукой переводчик.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.