Припоминание этих жарких слов грело Марию Сергеевну, и она, разглядывая преступника со скрытым и спокойным волнением, задавала необходимые вопросы. Волнение ее уживалось со спокойной же брезгливостью, и брезгливость эта адресовалась ему сегодняшнему, а не тому вчерашнему, залитому неистовым весенним солнцем.
– Как вы дошли до жизни такой? – спросила Мария Сергеевна.
Он не понял и попросил повторить вопрос.
– Как вы дошли до жизни такой? – возвысила голос женщина и поймала себя на том, что эту фразу прежде она не раз произносила на заседаниях комитета комсомола или месткома, где разбирались персональные дела.
«Вероятно, – подумала Мария Сергеевна, – можно спросить и по-другому, иначе построить вопрос. Но я так привыкла. Да и старшие товарищи тоже так спрашивают. А потом, что в этой фразе такого плохого? Почему она сейчас мне не нравится?..»
– «Дошел до жизни такой...» Шел вот и дошел. Как? А никак! Сам не знаю, как. Надо подумать, в самом деле, как? Как-то ведь дошел. Я буду говорить и думать одновременно. А то ведь я не особенно задумывался. Какой-то философии у меня не было. Или была? – спросил он себя или Марию Сергеевну и долго не сводил с нее проснувшихся карих глаз.
– Сколько вам лет? – спросила она.
– Тридцать четыре. Тридцать пятый. Я, наверное, лет на десять вас старше?
В его вопросе Мария Сергеевна уловила скорее лесть, чем комплимент, но не обиделась на нее, а подождала, не скажет ли он еще чего-нибудь.
– ...Как я дошел до жизни такой? Я сын священника. Нет, отца у меня не трогали. Он с матерью... батюшка с матушкой!.. Живет в городке на Волге и служит молебны за победу над супостатом. Так у них принято. После того, как вы отменили бога...
– Мы его не отменяли, – перебила Мария Сергеевна.
– Не вы лично, а Советская власть. В общем, после того, как бога отменили...
– Разве бога можно отменить? – удивилась Мария Сергеевна.
– Вопрос не простой, – опять польстил следователю допрашиваемый. – Бога, конечно, отменить нельзя. Можно издать декреты, разрушить храмы, сжечь священные книги. Но бог останется богом!.. Я хотел вот что сказать... В разгар борьбы с религией отец внушал мне, что от гонений вера только крепнет. И я верил в бога до тех пор, пока не застал отца в алтаре со служкой церкви – бывшей монашкой, дебелой такой женщиной...
Подследственный потер лоб и спросил встревоженно:
– Кажется, я предал своего отца?
Мария Сергеевна молчала. Он попросил умоляюще:
– Скажите... Я предал своего отца или сказал для пользы дела?.. Я ничего не пойму... Я ни на кого не писал доносов... Нет, вы не молчите!.. Я предал своего отца или нет?
Она вспомнила далекие-далекие слова, услышанные от бабушки, и произнесла их раздельно:
– Ты сказал.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.