– Сначала на черно-белую пленку мы сняли натуральное море, несколько раз очень контрастно его перепечатали: получилось деформированное изображение, которое как раз подошло к стилю нашей картины. Стоящие вот здесь, перед проектором, фильтры окрасили его в синий цвет. Изображение моря кадр за кадром, синхронно со съемкой, отражаясь от зеркала, проектируется на тот серебристый экран – так называемый «экран остронаправленного отражения», или «скотчлайт». Все, что попадает на него, очень ярко воспринимается камерой – вы видели – и совсем незаметно со стороны. Это – особенность устройства экрана: он состоит из микроскопических стеклянных шариков, наполовину зеркальных – миллиона маленьких фокусирующих линз-зеркал. Это позволяет при небольшом световом потоке получать практически любые эффекты по совмещению нескольких изображений, в данном случае – фона. После каждого кадра стекло с нарисованным туманом поднимается, изменяется цвет моря (фильтры перед проектором), и, естественно, порхают чайки... Ну, это уж – самое простое.
Скотч-лайт – изобретение замечательное, им все шире пользуются сегодня, но сейчас уже на подступах электронное оборудование, которое позволит еще проще снимать даже более сложные эффекты.
Вот мы и узнали, как это делается.
А теперь зададим себе этот вопрос еще раз: как же это все-таки делается?
Вопрос сей не так уж наивен, как может показаться первоначально: секрет в том, что самые интересные мультипликационные фильмы получаются тогда, когда они делаются не так, «как это делается обычно».
Когда, например, эстонский режиссер Рейн Раамат отказывается от услуг фазовщиков и снимает только самые важные, характерные элементы движения своих героев, соединяя их с помощью наплыва: предыдущий кадр постепенно бледнеет и в то же время так же постепенно на его месте возникает, набирая изобразительную силу, следующий. Его рисованные (вернее, живописные; Раамат очень активно вводит в «рисованный фильм» чистую живопись) персонажи движутся отнюдь не так плавно, как мы привыкли видеть, но этот характер движения в конечном счете только подчеркивает, усиливает динамику мысли режиссера, позволяя зрителям глубже проникать в его замысел, не отвлекаясь на восторги по поводу того, что «нарисованные люди движутся совсем как живые».
...когда он же, выворачивая наизнанку «эклер-метод», снимает обычной камерой живого актера, разыгрывающего сценарий, а потом из сотни тысяч кинокадриков отбирает тысячи наиболее выразительных и, увеличив и обработав их живописью, накладывает на специально созданные фоны. Уникальное решение найдено для самой сложной в рисованной мультипликации проблемы – проблемы «положительного героя». А в картинах Раамата, посвященных мужеству, силе духа и дерзновенности человека, без такого героя не обойтись,
...когда поляк Витольд Герш обходится без прорисовщиков и контуровщиков и создает своих героев бесконтурными живописными пятнами, которые, «дыша» на экране (брак для мультипликации канонический), разыгрывают на наших глазах полные экспрессии истории, а потом отправляются в баночки из-под краски, откуда они и возникли,
...когда Федор Хитрук в своем «Топтыжке» тоже отказывается от контура, но с другой целью: размытые границы выполненных в технике живописи фигурок зверей начинают дышать на экране живым мягким мехом, .
...когда американец Лен Лай пытается отвлеченными цветовыми пятнами и линиями передать свое ощущение от того или иного музыкального произведения, реализуя тем самым давнюю идею светомузыки Скрябина и обогащая ее,
...когда куклами становятся то спички, то стеклянные фигурки, то разноцветные морские камешки, то клочки газеты, то носовой платок, то вырезанные из репродукций старых мастеров фигуры, то нитки, то кружева,
...когда оживают рисунки юноши Энгельса на фоне и в окружении вырезок из газет того времени,
...когда действие полнометражной экранизации «Тайны острова Бэк-Кап» Жюля Верна с живыми актерами разворачивается целиком на фоне движущейся мультипликационной декорации, выполненной в стиле гравюр конца прошлого века (чехословацкий режиссер Карел Земан),
...когда Эльберт Туганов снимает первый кукольный стереофильм «Суве? нир», а опыты по голографии (объемному воспроизведению изображений с помощью лазеров) начинают нащупывать дорогу в мультипликацию,
...когда...
Когда ради наиболее точного выражения своей мысли художник забывает о том, «как это делается», и сам сочиняет новую технологию. И мне кажется, что ни одно искусство не открывает перед ним таких возможностей, как самое молодое и самое древнее искусство – мультипликация.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.