Мультфильм

Тодор Динов (Болгария). «Маргаритка».

Человек подстригает газон, который становится абсолютно ровным, травинка к травинке, приятным для глаза любителя порядка. Но вдруг перед ножницами возникает тоненький, субтильный стебель цветка... и не поддается им. На помощь любителю порядка приходят лопата, кирка, асфальтовый каток... Бесполезно. Ах, так?! Тогда бомба! Земля, взметнувшись вверх огромным грибом, медленно оседает... А цветок остается. И уже потом пройдет мимо маленькая девочка и на ходу сорвет его... Андрей Хржановский (СССР). «Жил-был Козявин».

Учреждение. За столом сидит непреклонный Козявин и перекладывает бумаги справа налево (или наоборот). Приказ начальника – найти Сидорова и передать ему: «Кассир пришел». Жест рукой в направлении, где должен быть Сидоров. Далее – восемь минут путешествия Козявина точно в этом направлении, сквозь распрямляющиеся под его напором стальные трубы, через пустыню, по морю и по археологическим уникальным находкам, разрушая их микропористыми подошвами, – словом, вокруг света. Дорога кончается утром, как и следует из географии, на рабочем месте. И – с полной ответственностью отвечает Козявин начальнику: там Сидорова нет.

Но как же все-таки мультипликация делается? Повторим свой вопрос во второй раз, но сейчас уже постараемся ответить на него с точки зрения производственной технологии.

Итак, предположим: нужно снять десятиминутный рисованный фильм. Для начала сочиняется сценарий. Лучше, чтобы он учитывал природу мультипликации: был короток, емок, так сказать, упруг, содержал минимум текста и мог быть выражен не только и не столько словами, сколько рисунками. Этим занимается кинодраматург, в роли которого часто выступает сам режиссер или художник.

Далее – выдумать и нарисовать героев, будь то громоотвод – одна линия, или персонаж с гравюры Дюрера. Нарисовать во многих ракурсах, позах, поворотах, масштабах. Это – дело художника-постановщика. Второй художник, как правило, тем временем выполняет эскизы фонов, которые в рисованном кино и являются декорациями. Режиссер же пока разрабатывает ритмическую структуру будущего фильма, встречается с композитором...

Потом вместе с художником-постановщиком режиссер приступает к изготовлению компоновок. Компоновки – опорные кадры будущей картины. Они учитывают все: персонажей, фон, слово, музыку, крупность плана, будущий монтаж. Выполняются же компоновки на полупрозрачной особой бумаге самым обыкновенным карандашом. Параллельно ищут цветовое решение фонов и персонажей. Когда эта работа кончается, фильм уже практически сочинен, остается его нарисовать и снять.

Но прежде в студию приглашают актеров, которые разыгрывают придуманные сценки перед микрофоном – озвучивают фильм.

В отличие от игрового кино в рисованной мультипликации, как правило, актерский текст и музыку записывают до того, как готово изображение. Нужно это для того, чтобы художники-мультипликаторы смогли абсолютно точно нарисовать артикуляцию своих персонажей по расшифрованной фонограмме. И, уж можете быть уверенными, там, где звучит «п», губы у рисованного героя будут сомкнуты, а на «о» образуют совершенно правильное колечко.

Озвучивание мультфильмов – процесс чрезвычайно интересный, преподносящий много неожиданностей, открытий и сюрпризов. Вот что рассказывает о нем один из ведущих советских режиссеров-мультипликаторов, автор популярнейшей серии про Волка и Зайца Вячеслав Михайлович Котеночкин:

– Актеры обычно любят записываться на «Союзмультфильме». На это есть, по-моему, две причины. Во-первых, студия расположена в центре города – удобно ездить, а во-вторых – и это уже не в шутку, – мы ставим перед актерами такие задачи, решать которые им в их обычной актерской жизни, как правило, не приходится. В мультфильме есть возможность сыграть не только зверей, но даже и неодушевленные предметы. И надо сказать, делают это актеры с удивительным энтузиазмом, заразительностью и изобретательностью, так, что нередко после Озвучивания режиссеру приходится пересматривать сценарий своей картины и даже менять облик персонажей.

Например, Рина Зеленая, приступая к озвучиванию, говорит:

– Уберите от меня текст.

И результат ее импровизации всегда бывает интереснее исходного текста.

Не обходится и без казусов. Довольно давно нам нужно было озвучить русскую сказку, где на равных с Аленушкой и Иванушкой действуют Яблоня, Печка, Ручеек... Мы долго думали, кого пригласить на роль Печки, пока не остановились на одной замечательной актрисе из МХАТа, народной артистке СССР, фамилию которой, пожалуй, можно и не упоминать. Мы позвонили ей и предложили принять участие в озвучивании. Она заинтересовалась. И спросила, уже почти согласившись:

– А кого я должна сыграть?

– Печку, – безо всякой задней мысли ответили мы.

Актриса обиделась и положила трубку.

И только после того, как мы привезли ей сценарий и она прочла его, недоразумение разрешилось, и она прекрасно сыграла роль.

Я не случайно, говоря об озвучивании, употребляю слова «сыграл», «сыграла». Когда наблюдаешь за актерами перед нашими микрофонами, получаешь истинное удовольствие от великолепной игры не только голосом, но и мимикой, пластикой всего тела, – иначе актеру сложно говорить убедительно. Когда наш сценарист и режиссер, прекрасный актер Василий Ливанов озвучивал своего Удавчика, надо было видеть, как он извивался, перевоплощаясь в героя. Сейчас он часто «тонирует» мультфильмы, а началось это довольно любопытно: когда режиссер Б. Степанцев начал снимать «Малыша и Карлсона, который живет на крыше», мы все долго искали исполнителя роли Карлсона (я имею в виду звукового исполнителя), и после более чем тридцати проб у нас просто опустились руки. Тогда Ливанов сказал: