— Пока не знаю.

— А к следующему воскресенью не успеешь дать хороший кусок? У меня дыра.

Завражный всегда говорит, что у него дыра. Но если я не сдам ему «кусок», газета все равно выйдет. Просто ответсек должен быть запасливым.

— Попробую, — сказал я, вставая. Такое обещание ни к чему меня не обязывало.

— Попробуй, — сразу согласился Завражный и углубился в свои бумаги.

И, только выйдя из его кабинета, я вспомнил, что меня сегодня выгнали из дома. Надо решить, где ночевать. Впрочем, я знал, к кому обратиться.

3

В тесной комнатке нашего фотокора Феликса Громова, как всегда, было не повернуться. Двое литсотрудников из сельского отдела азартно играли в настольный футбол. Кротов, заведующий школьным отделом, судил. Сам Феликс сидел на высоком табурете перед своим столом, засыпанным фотографиями, как осенняя мостовая опавшими листьями. Перед ним стояла незнакомая мне девушка. Феликс недовольно ей выговаривал, перебирая в руках карточки:

— Ну почему они у тебя стоят, как на митинге, все в ряд? Я тебя посылал сделать мне репортаж, а что ты принесла? Знаешь ты, что такое репортаж? Не можешь поймать подходящий для съемки момент — организуй его! Мне нужна картинка из жизни, а не открытка «на память об отдыхе в солнечном Геленджике»!

Я остановился в дверях.

— Здорово, Игорек, — бросил мне Феликс, все еще хмурясь. — Вот женщина-фотокор, виданное ли дело! Прислали, понимаешь, на стажировку.

Женщина-фотокор совсем, похоже, не была напугана Феликсовым разносом. Наоборот, она улыбалась. На вид ей было года двадцать три, не больше. Мальчишеская фигура, и одевается по-мальчишески: джинсики, куртка на «молнии». Личико мелкое, с остренькими чертами, а глаза большие и серые, стрижена коротко. Короче, осмотром я остался доволен. Я решил, что мне сейчас самое время обращать внимание на молоденьких женщин. Пусть даже фотокоров.

Феликс презрительно бросил фотографии в общую кучу и повернулся ко мне.

— Что нового?

Я замялся. Меня смущало присутствие посторонних.

— Как тебе сказать... — начал я. — Помнишь, у тебя за шкафом стояла раньше такая раскладушка, она еще жива? Феликс радостно хлопнул меня по спине.

— Опять тебя Нинка выгнала! Ну хоть на этот раз окончательно?

Я укоризненно посмотрел на него. Все-таки есть что-то неприличное в том, что жена выставляет тебя за дверь.

— А, ерунда! — Феликс — холостяк с большим опытом. Он говорит, что женится на той, которая объяснит ему, зачем вообще надо жениться. — Вот тебе ключ, где что лежит, ты знаешь. Будешь в городе, купи какой-нибудь еды.

Навстречу мне по коридору шла, тяжело ступая, секретарша редактора Нора Яковлевна. Это не женщина, а дворец. Посторонние, попав к нам впервые, принимают ее за начальство, но говорят, тридцать пять лет назад это была стройная, тихая девочка. Она пережила одиннадцать главных редакторов.

— Максимов, — сказала она мне, слегка отдуваясь, — я тебя ищу по всей редакции. Тебе третий раз звонит какой-то гражданин. Иди в приемную, он ждет у телефона.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 20
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.