Когда я открыл дверь в квартиру, то увидел, что Феликс еще не спит. Он сидел в кресле и читал. Моя раскладушка была разложена и застелена чистым бельем.
При виде меня Феликс отложил книгу. У него огромная библиотека, которую он собирает много лет. Она довольно специфическая: его интересуют философия, история, социология, но только не художественная литература. Я посмотрел, что он читает с таким увлечением. «Филипп Август в его отношении к городам». Боже мой!
— Хочешь супу? — спросил Феликс — Возьми на плите. Я выложил на кухонный стол свои покупки: сыр, колбасу.
Феликс тоже пришел, достал тарелки. Я рассказал ему обо всем. Он выслушал, но от комментариев воздержался. Уже лежа на своей раскладушке и натягивая одеяло на подбородок, я полусонно спросил его:
— Феликс, ты все знаешь. Что такое история?
Он ответил:
— Философия с картинками.
С тем я и заснул.
Разбудила меня какая-то мысль. На грани сна и яви я все старался уловить ее и не мог.
Я сел на раскладушке с ощущением тревоги. И сразу вспомнил про то, что я теперь холостяк, про смерть Кригера, про поездку в морг.
На кухне пронзительно свистел чайник, Феликс гремел сковородками.
— Вставай, соня! — кричал он. — Яичница готова!
«Опять яичница», — подумал я. И тут мысль сама скользнула мне в руки юрким словом: как?
Как убили Кригера?
Почему-то этот вопрос не пришел мне в голову вчера. Вероятно, я просто был в некотором шоке от всего случившегося, и мне было не до него. Но сегодня он разбудил меня, и, умываясь, натягивая рубашку и джинсы, завтракая, отвечая невпопад Феликсу, я пытался найти на него ответ.
Кригер сказал, что все время будет дома, разве только выйдет за газетами. Предположим, что именно за газетами он и вышел из квартиры. Значит, старика могли убить в его же квартире, по дороге к лифту, на площадке около лифта или в самом лифте. Больше негде.
Врач сказал, что смерть наступила практически мгновенно. Стало быть, если убийство произошло в квартире или по дороге к лифту, убийце или убийцам пришлось бы втаскивать тело в лифт, Втаскивать почти то же, что вытаскивать, а я по себе хорошо знал, насколько это неблагодарное занятие при автоматических дверях. А потом, зачем это вообще могло понадобиться?
С другой стороны, я готов был поклясться, что, доехав до шестнадцатого этажа, лифт задержался там не больше чем на несколько секунд, а потом сам поехал вниз. И, наконец, самое главное: мальчишки!
Те самые мальчишки, которые прошмыгнули у меня под рукой, когда я галантно придерживал дверь женщине с сумками. Они плюхнулись в лифт и доехали в нем до самого верха, нигде не останавливаясь. Они должны были видеть Кригера!
Кригера живого или мертвого. Одного или с его возможным убийцей.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
На вопросы корреспондента «Смены» отвечает директор Средне-Уральского книжного издательства заслуженный работник культуры РСФСР Николай Еремеев
Андрей Ершов, академик АН СССР, заведующий отделом информатики Вычислительного Центра Сибирского отделения АН СССР
Рассказ