Начало было хорошее. Зрители шумели и аплодировали. Монтгомери ничуть не устал, тогда как волосатая грудь Мастера тяжело вздымалась и опускалась. Секундант выжал ему на голову мокрую губку, а Анастасия принялась обмахивать полотенцем.
– Славная бабенка! Славная! – кричали зрители, одобряя ее действия.
Начался второй раунд. Мастер настороженно выжидал: Монтгомери вертелся вокруг него, словно веселый котенок. Внезапно Мастер ринулся к нему, заковыляв с такой быстротой, которой никто от него не ожидал. Роберт, отскочив в сторону, увернулся от удара. Мастер приостановился и, зловеще усмехнувшись, покачал головой. Затем он сделал знак рукой, как бы приглашая Монтгомери подойти поближе. Роберт придвинулся, ударил левой, но получил взамен св1шг~прямо по ребрам. Этот тяжелый удар на мгновение ошеломил его, Мастер ринулся к нему, чтобы нанести решительный удар, но верткий Монтгомери сумел уклониться и продержаться до конца раунда.
Раунд прошел вяло, при явном преимуществе Крэгза.
– Да, Мастер слишком для него силен, – сказал один из литейщиков своему соседу.
– Это верно, но и тот ничего, ладный паренек. Он еще покажет себя. Видал, как он прыгает здорово?
– Но все-таки Мастер намного сильнее, да и бьет страшно. Вот увидишь, тот у него еще попрыгает, когда он до него доберется.
Началась новая схватка. Лица боксеров блестели от пота. Монтгомери нанес молниеносный удар правой – его кулак гулко ударил Мастера в бровь. Раздался единодушный рев со стороны шахтеров и громкое: «Молчать! К порядку!» – со стороны рефери. Монтгомери ушел от встречного удара и заработал еще одно очко ударом левой. Публика вновь зааплодировала, а рефери, возмущенно приподнявшись, сказал:
– Прошу не шуметь во время боя, джентльмены.
– Так, проучите их немного! Проучите! – зарычал Мастер.
– Прикусите язык. Бой! – оборвал его рефери.
Монтгомери подкрепил слова судьи ударом в
зубы, и Крэгз, закончив этот неудачный для него раунд, словно рассвирепевший медведь, тяжело заковылял в свой угол.
– Кто хочет поставить семь к одному? – закричал трактирщик Пэрвис. – Шесть к одному?..
Но желающих не нашлось.
– Пять к одному?..
На это предложение откликнулось несколько человек, и Пэрвис занес их в свою засаленную записную книжку.
Монтгомери пребывал в блаженном состоянии покоя. Он отдыхал в своем углу, вытянув ноги и опираясь спиной об угловую стойку; широко раскинул руки, положив их на канаты. Ах, как приятны эти минуты между раундами! Он чувствовал, что победит, не надо только увлекаться и подставлять себя под удар, ибо противник его наверняка выдохнется еще задолго до конца матча. Мастер настолько медлителен, что вся его сила уходит впустую.
– Хорошо дерешься, молодец! – прошептал Тэд Бартон Роберту. – Будь только осторожен и внимателен, не подставляй себя – и он твой.
Но Мастер был хитер. Он провел столько боев, уже будучи хромым, что знал, как выжать из своей покалеченной конечности все возможное. Осторожно и медленно он кружил около Монтгомери, наступая и наступая. Шаг и еще шаг – до тех пор, пока незаметно не загнал его в угол. Роберт вдруг увидел, как угрюмое лицо противника вспыхнуло торжеством. Мастер накинулся на него, Монтгомери отскочил в сторону... и попал прямо на канат. Мастер что есть силы обрушил на него один из своих страшных апперкотов правой, Монтгомери согнулся под тяжестью удара и наполовину раскрылся. Он отпрыгнул в другую сторону и опять налетел на канат. Мастер загнал его в ловушку. Он собрался нанести еще один удар правой со зверским кряканьем, свидетельствовавшим о страшной силе. Монтгомери сумел увернуться, получив взамен сокрушительный удар левой. Тогда он вошел в клинч.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.