Хлеб революции

Ермаков уже не в угол, а в упор смотрит на Рублевского. - Ну?

- Надо что-то делать... Предпринимать...

Губпродкомиссар грохает увесистым кулаком по столу.

- А мы что, не делаем? Ручки сложа сидим, как на именинах? Да я всех своих в продотряды разогнал. Вот, - Семен Иванович ткнул пальцем на меня, - с мальчишками да с девчонками остался. А хлеб - то ведь нам кулак не на подносе отдает... Вот вчера в Култаево реквизнули две сотни пудов, а на десятой версте налетели бандиты Дремина. Половина отряда полегла, какие ребята - коммунисты!...

Семен Иванович отвернулся, хрустнул пальцами.

- А хлеб?

- Ну что - хлеб, хлеб! Хлеб бандиты забрали. А его еще ждут в Москве. Ленин ждет от нас хлеба!

Помолчали. И опять, сердито двигая темными руками по столу, заговорил Семен Иванович:

- Вот сегодня губкам партии собрал своих работников. Послали продотряд в Муллинскую волость. Ждем вестей, как с фронта...

Рублевский, потупившись, протирал пенсне.

- Как же все - таки завтра?..

- Боитесь, побьют? - Семен Иванович засмеялся, а потом сразу оборвал себя. - А вы растолкуйте рабочим, населению. Должны понять. Или вот что: забирайте - ка жмыхи. Да, выдайте людям жмыхи. Есть у нас семь пудов на складе.

- Жмыхи - людям?

- А что? Еще как можно есть. Я ел за милую душу. Попробуйте - ка! - И Семен Иванович выложил Рублевскому небольшую плитку жмыха. - Ну как? Берете?

- Давайте, что ли...

- Пиши, Аркаша, наряд.

Я живо написал наряд на жмыхи. Когда Рублевский ушел, Ермаков облегченно вздохнул и выразительно взглянул на меня.

- Не терплю я его. Знаю: коммунист он честный, с головой. А вот никак не привыкну к нему, как к теще... Так нет телеграммы?

- Нет.

Комиссар взялся за фуражку.