Прежде чем перейти к рассказу о некоторых событиях чемпионата мира в Испании, хочу еще раз напомнить: собираюсь делать это вовсе не для того, чтобы как-то оправдать наше признанное с такой категоричностью неудачным выступление. Просто считаю необходимым высказать свою точку зрения на игры команды в Испании и рассказать о причинах, существенным, на мой взгляд, образом повлиявших на то, почему она была такой.

...В Севилью мы прилетели тринадцатого июня.

Вопрос о сроке прибытия в Испанию обсуждался тренерами достаточно тщательно и долго. И решение вылететь накануне игры с бразильцами было принято в последний момент, что, пожалуй, оказалось правильным. Несколько лишних дней подготовки в сорокаградусной жаре вряд ли принесли бы пользу. Но говоря о погоде, тренеры скорее всего больше опасались, как бы мы — дебютанты такого грандиозного турнира, — раньше времени оказавшись в его раскаленной атмосфере, не растерялись, не впали в состояние неуверенности и смятения.

Избежать перед стартом излишней психологической нагрузки удалось. Поэтому игра с бразильцами. после которой о сборной СССР тут же заговорили, у нас получилась.

Я ехал на стадион с длинным названием «Рамон Санчес Писхуан», спокойно наблюдая, как за огромными стеклами автобуса, в каком-то безумном танце. крича и размахивая руками, бесновалось желто-зеленое племя бразильских болельщиков, могучим десантом высадившихся в Севилье. Нечто подобное мне уже доводилось видеть два года назад на ревущей «Маракане». И глядя, как готовится к матчу «торсида», легко представлял ее через час с небольшим вот такой же безудержно кричащей на трибунах. Как ни странно, но чем меньше времени оставалось до начала встречи, чем сильнее накалялась вокруг нее обстановка и отчаянней закипали страсти, тем больше мне не терпелось вступить в игру. Вот такой. на первый взгляд неожиданной, оказалась моя реакция на все происходящее.

Забегая вперед, скажу, что состояние какой-то особой и такой необходимой спортивной злости не покидало меня и в дальнейшем. Я испытывал огромное удовольствие от спора на поле с противниками. понимающими толк в футболе. Вратарь не может, забив в стремительной контратаке гол, решить исход матча в пользу своей команды. Но повлиять на настроение партнеров и соперников уверенной, надежной игрой способен.

Уже в первом матче я совершенно отчетливо начал ощущать, что далеко не у всех моих товарищей обстановка первенства вызывает такую же. как у меня, ответную реакцию. И понял: если они хоть однажды усомнятся в стойкости своего вратаря, то могут не выдержать этого невероятного напряжения.

...То, как мы проиграли бразильцам, видели все. Но я до сих пор помню растерянность и отчаяние на лицах Переса, Жуниора, Зико, Фалькао, Сержиньо после гола, так неожиданно для всех забитого Андреем Балем.

Помню схватившегося в отчаянии за голову и мгновенно побледневшего Володю Бессонова, не сумевшего при счете 1:0 послать мяч в пустые ворота.

Судя по первому тайму, победа должна была оказаться на нашей стороне. Однако во втором все переменилось. Исполненные желания отыграться, бразильцы ринулись вперед. А мы, вместо того чтобы продолжать контролировать середину поля, отступили назад, прижались к своим воротам, хотя в перерыве тренеры призывали рисунок игры ни в коем случае не менять.

Меня могут тут же спросить, почему два года назад на «Маракане» мы вели себя по-иному и обыграли бразильцев, хотя по ходу встречи уступали им в счете. В Севилье же, имея в запасе гол, растерялись.

Во-первых, тогда в Рио у бразильцев сборная еще не была такой мощной, как в Испании. Во-вторых, на «Маракане» матч проходил товарищеский, и мы, лишь недавно надевшие майки сборной, знали: даже уступи мы в нем, никто не упрекнет нас за неудачу, а потому играли гораздо свободней.

В Севилье же каждый знал, что поражение на старте может быть чревато неприятностями, которые возникают в подобных соревнованиях еще и по воле более удачливых конкурентов, способных обойти тебя за счет разницы мячей или прочих турнирных вариантов, которых возникает порой множество.

Боязнь упустить синицу, так неожиданно быстро пойманную, заставляла осторожничать, рождала массу каких-то совершенно необъяснимых промахов. Это тут же уловили чуткие к любой перемене в состоянии соперника и окрыленные появившейся надеждой бразильцы. Я и защитники метались из угла в угол ворот и штрафной, бросаясь под коварные удары Сократеса. Эдера, Фалькао, прерывая проходы Зико и Сержиньо. Но, несмотря на все старания, дважды мы ничего поделать не смогли.

За пятнадцать минут до конца мяч, посланный, как из катапульты, Сократесом, обжег мне ладони, киксанул о штангу и вонзился в сетку. А чуть позже Эдер нанес неотразимый удар.

Мог ли я выручить товарищей?

После проигранных встреч такой вопрос задают себе все вратари. Но в первый же раз увидев на экране телевизора видеоповторы голов Сократеса и Эдера. я понял: учитывая позицию бьющих, расположение атаковавших их защитников, траекторию и силу полета мяча, ни я. ни кто-либо из моих коллег парировать такие удары не в состоянии. Когда после очередного повтора то же самое заявил опытный голкипер Слава Чанов, я окончательно успокоился.

Но неудача есть неудача, ее все равно не спишешь. Вот почему, слушая весьма лестные отзывы о нашей первой игре, мы старались понять, отчего вдруг к концу ее растеряли то, чем были сильны вначале.

— Как думаешь, в чем тут дело? — спросил я Чанова. — Почему не выдержали, не устояли?

— Скорее всего потому, что и стремились к концу только выстоять. А надо было продолжать играть, наращивать обороты. Чуть сбились с темпа и сразу потеряли инициативу. А чтобы ее вернуть, всегда больше сил требуется. Вот в середине второго тайма и «поплыли», — огорченно рассуждал Вячеслав.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.