Учеными подсчитано: каждый житель нашей страны, независимо от возраста, должен для пополнения биологических ресурсов организма потреблять ежегодно 28 килограммов помидоров. Вернее, те минеральные и органические вещества, которыми столь богаты эти плоды. Такова норма. Если оперировать данными ЦСУ, урожай помидорного поля страны по валовому сбору почти гарантирует эту цифру. Однако в прошлом году купить помидоры в магазинах без стояния в очередях было практически невозможно ни в Москве, ни в Горьком, ни в Калуге, ни в Пензе, ни в Челябинске. Не говоря уже о Нарьян-Маре, Норильске, Воркуте. И, что совсем уж непостижимо, за помидорами стояли огромные очереди в Астрахани — «томатной» столице.

Горькое богатство

...Блокнот, на обложке которого написано «помидоры», я завел несколько лет назад. Отдыхал в одном из пансионатов Одесской области. Была середина сентября, и ночами становилось прохладно. Однажды утром, когда мы собирались к морю, в пансионат зашел пожилой седоусый мужчина в пропыленной куртке.

— Может кто хочет поробыть для государственной пользы? — обратился седоусый к отдыхающим.

— Это как? — поинтересовались мы.

— Сидайте в автобус у ворот и поедем на поле помидоры спасать. Три ящика — совхозу, один — себе. А то деньгами оформим.

Желающих набралось человек восемь.

— Не густо, — вздохнул седоусый, — ну, да и то руки.

Мы приехали на огромное поле, алое от томатов. Казалось, невозможно сделать шаг, чтобы не раздавить хотя бы один. Там, среди начинавших загнивать плодов, были десятки тонн первоклассных нежных помидоров, которые устилали землю до самого горизонта. Где-то вдали маячили несколько фигур, по-видимому, таких же добровольцев, как и мы.

Наш «наниматель», оказавшийся бригадиром совхозной овощеводческой бригады, кивнул на поле и произнес:

— Вот оно, горькое богатство наше.

И столько услышалось в словах бригадира боли, что невольно стало его жаль. Да и как не посочувствовать человеку, на чьих глазах обращались в прах его труды.

За шесть часов работы мы собрали каждый всего по два десятка ящиков. Это была настолько микроскопическая доля от возможного сбора, что нам казалось стыдно требовать плату. Но бригадир был рад и этой малости. Велел доставить нас в пансионат на автобусе, одарил арбузами. На прощание спросил, не приедем ли завтра?

— Хоть себе соберите. Ведь пропадет все. Дня через три все одно запашем.

— Как запашете?

— Пройдет по полю трактор, и всех делов... Заморозки вот-вот. А томату много ли нужно!

Он махнул рукой и пошел. Такими и остались в памяти бригадир — сутуловатый, с дочерна обожженной солнцем шеей, длинными руками — и поле, родившее небывалый урожай, красное от спелых плодов, обреченных на уничтожение...

Фактор риска. Люди и машины

Занявшись вплотную «помидорной» темой, я наблюдал немало отрадных фактов. Самым главным, на мой взгляд, было искреннее стремление тысяч людей дать стране нужное количество этого прекрасного продукта. Дать, невзирая на неблагоприятную погоду, на межведомственные неувязки, на хроническую нехватку рабочих рук, техники, транспорта.

Вспоминаю почти фронтовую обстановку, царившую в конце лета в хозяйствах Молдавии. Все, начиная от руководителей республики, ежедневно вчитывались в столбцы суточных сводок. Особую тревогу вызывали томаты. Помидорным полям для дозревания катастрофически не хватало солнечного тепла. На консервных заводах простаивало дорогое импортное оборудование, предназначенное для переработки томатов. И поэтому всюду, где помидоры набирали нужную степень зрелости, сразу организовывали уборку, сосредоточивая максимальное количество техники и рабочих рук. Считали каждый центнер.

Лучше всего шли дела в Григориопольском агропромышленном объединении, замыкающем в одну производственную цепочку три мощных совхоза и консервный завод. Там благодаря умелой агротехнике были на подходе сотни гектаров томатов. И Григориополь должен был первым «закрыть» план. В этом, подчеркивали специалисты, немалая заслуга Ивана Григорьевича Захарова, «помидорного профессора», как именуют в республике заместителя генерального директора АПО. Поехали в Григориополь.

Встретил нас сам Захаров и сразу повел на поле. Шел впереди, поднимал сильными руками куст, коротко пояснял: «Это «Факел» — крупный плод, сочный, но хлопотливый, а вот «Новинка» — машинный сорт, прочный». Умный, расчетливый, Захаров видит выгоду не в наращивании площадей (впрочем, наращивать уже нечего, в республике распахано 98 процентов земли), а в строгом районировании сортов, точной полеводческой технологии. Он легко идет на апробацию новых сортов, больше того, сам ищет их, торопит ученых. Пока иной выжидает, как себя новый сорт покажет, Захаров уже убирает урожай. В этом есть риск. Но и выигрыш тоже. С экспериментальных полей в хозяйстве снимают по 700 и больше центнеров, с больших, промышленных — 380. Это почти вдвое превышает средний общесоюзный показатель. Но и в Григориопольском АПО ощущались общие для отрасли проблемы.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.