Он не раз приезжал в Москву, этот невысокий, плотно сбитый человек с ежиком седых непокорных волос, с опаленным тропическим солнцем лицом и традиционными латиноамериканскими усиками. Мягкий, обаятельный, с пытливым взглядом сквозь стекла очков, он чем-то напоминал школьного учителя. Он не выступал по телевидению, не давал журналистам интервью. С трибуны съезда КПСС он рассказал о своей стране, но его выступление появилось в газетах без фотографии. Стояло только имя – Родригес. Это была его подпольная кличка...

Тот, кто встречался с коммунистами-подпольщиками, хорошо знает, что о себе они рассказывают лишь в самых общих чертах, все внимание их обращено на положение в своей стране, на горькую жизнь народа. Сколько раз на просьбу рассказать о какой-нибудь последней операции они сначала отшучивались, отделывались общими словами, а потом решительно отрезали: «Не время». В короткую фразу вкладывалась такая категоричность, что настаивать, убеждать уже невозможно. И еще... Подпольщики не любят сколько-нибудь подробно говорить о своих товарищах, которые остались на родине и ведут борьбу. Словом, при разговоре с ними все время наталкиваешься то на одно, то на другое «табу». Однажды Родригес пояснил: «О живых говорить пока нельзя – на каждом шагу их подстерегают дула автоматов правительственных солдат и наемников. Я расскажу о погибших. Пусть как можно больше людей в мире узнает об их героической жизни».

Его настоящее имя было Уберто Альварадо Арельяно. Он жил за границей, в эмиграции, когда из Гватемалы пришло страшное известие. 26 сентября 1972 года гватемальская полиция схватила шестерых членов ЦК и зверски расправилась с ними.

Пленум ЦК на своем тайном заседании избрал генеральным секретарем Уберто Альварадо и предложил ему немедленно вернуться на родину, чтобы возглавить партию коммунистов. Выбор пал на него не случайно. В 22 года Уберто был одним из основателей коммунистической партии, которая позже стала называться Гватемальской партией труда, и с первых же дней ее основания в 1949 году входил в руководящие органы: политическую комиссию и секретариат ЦК.

Он был прекрасным организатором масс, борьба которых в ту пору находилась на подъеме. В 1951 году гватемальские патриоты одержали победу: президентом страны был избран видный прогрессивный деятель полковник Хакобо Арбенс Гусман. Он сформировал первое в истории страны демократическое правительство. За короткий срок оно сделало столько для народа, сколько не сделали все предыдущие правительства, вместе взятые. Оно дало трудящимся права и свободы, каких у них раньше никогда не было. Правительство приняло закон № 900 об аграрной реформе, по которому конфисковывались 84 тысячи гектаров пустующих земель всемогущей американской компании «Юнайтед фрут». 100 тысяч крестьянских семей впервые получили свои земельные наделы. Правительство в два раза увеличило зарплату рабочим, для них впервые вводилось социальное обеспечение.

В эти годы Уберто можно было видеть всюду: и в помещении Союза демократической молодежи, где он выступал с речью, и в Доме гватемальской культуры, где он проводил встречу литераторов, и в редакции партийной газеты, на страницах которой чуть ли не каждый день появлялись его статьи, и в правительственном дворце – он занимал пост министра. Он организовывал выставки, встречи писателей, художников, митинги, собрания. Он был главным руководителем литературной группы «Сейкерти» («Рассвет» на языке индейцев). Публикуются его стихи, песни, в которых он воспевает идеи независи мости и национального освобождения. Поразительно. когда он успевал все это делать. Уберто испытывал такой необыкновенный подъем духовных сил, который может испытывать только человек, впервые ощутивший свободу, пришедшую на его многострадальную родину.

Президент США Дуайт Эйзенхауэр был озабочен событиями в Гватемале. Ему не нравилось, что приходится все чаще и чаще отвлекаться от игры в гольф из-за «банановой республики». Люди из окружения президента все уши прожужжали ему, доказывая, что национализация земель «Юнайтед фрут компани» (хотя и за выкуп) показывает дурной пример другим латиноамериканским странам и не может расцениваться иначе, как дерзкий вызов интересам США в западном полушарии. Президента убедили прибегнуть к многократно испытанной «политике большой дубинки». Он отдал приказ Аллену Даллесу свергнуть «красное» правительство Арбенса, заявив, что Вашингтон никогда не допустит появления коммунистического государства у порога США.

Государственный секретарь США Джон Фостер Даллес на межамериканском совещании в Каракасе в марте 1954 года произнес угрожающую речь, назвав аграрную реформу в Гватемале «орудием коммунистической колонизации», и лично способствовал формированию банд наемников. В июне 1954 года с территории Никарагуа и Гондураса в Гватемалу вторглась армия интервентов. Президент Арбенс был свергнут, его социально-экономические реформы перечеркнуты автоматными очередями. Каратели сжигали непокорные деревни, расстреливали крестьян, бомбили столицу, вешали избранных народом депутатов и мэров, убивали патриотов. Компартия ушла в подполье.

Несмотря на кровавый террор, гватемальский народ продолжал борьбу. В 1962 году она вылилась в массовое восстание в столице, где население составляет миллион человек. Восставшие вышли на улицы, построили баррикады. Они вступили в кровопролитные схватки с армией и полицией. Борьба перекинулась и в города.

Создалось положение, когда у народа не хватало сил свергнуть правительство, а правительство не могло подавить восставших. Дальнейшее кровопролитие, по мнению патриотов, было бессмысленным. И они решили прекратить бои и вступили в переговоры. В президентском дворце они предъявили условия, главным из которых было освобождение арестованных. Переговоры были долгими и упорными. Восставшие твердо стояли на своем. В конце концов правительство согласилось удовлетворить все их требования. Это была важная победа, открывшая новые перспективы для народной борьбы.

Но такое развитие событий не устраивало США и гватемальскую реакцию. В 1963 году они организовали переворот и поставили у власти военный режим Перальты Асурдиа. И вновь – волна террора...

На насилие народ ответил насилием. Вспыхнула вооруженная борьба. В горах, в городах... Партизаны совершали дерзкие операции. Имена партизанских лидеров Турсиоса Лимы, Сесара Монтеса, Ионга Сосы стали широко известны.

Гватемальская партия труда и ее молодежные организации выросли в это время в восемь раз.

Подъем вооруженной борьбы гватемальского народа создал угрозу реакционному режиму. Его свержение могло обернуться для Вашингтона потерей Гватемалы, которая играет важную роль в стратегических и военных планах США в Латинской Америке. Чтобы спасти антинародный режим, США направили в маленькую страну отборные подразделения. «Зеленые береты», специалисты по расправам над мирным населением, стали костяком карательного экспедиционного корпуса, во главе которого был поставлен жестокий и тщеславный полковник Карлос Арана Осорио.

Каратели применили пресловутую «тактику выжженной земли». Чтобы лишить партизан народной поддержки, они оставляли после себя лишь пепелища и виселицы. Сотни деревень были сожжены. Только на полуострове Сакапа за два года было убито шесть тысяч крестьян. Народ прозвал полковника Арану «сакапским шакалом».

В 1970 году США сделали его президентом страны. Но и на этом посту шакал остался шакалом. «Я превращу Гватемалу в бастион антикоммунизма, даже если придется превратить ее в кладбище», – заявил он и делал все, чтобы претворить в жизнь эту свою кладбищенскую философию. Террор и убийства без суда и следствия, зверские пытки арестованных, повальные обыски в городах – все это до сих пор является нормой государственной политики в Гватемале.

Помимо правительственных репрессивных органов (армия, полиция), для охоты за коммунистами и демократами были созданы вооруженные террористические банды, вроде «Эскадрона смерти», «Белой руки», «Мано» и других, которые открыто заявляют, что ставят своей главной целью физическое уничтожение коммунистов.

И все же режиму не удавалось сломить сопротивление народа, закрепиться у власти и выйти из изоляции. За двадцать с лишним лет сменилось девять правительств, произошло два переворота, пять раз проводились выборы президента и парламента. Тем не менее положение не изменилось до сих пор. Даже среди национальной буржуазии усиливается оппозиция антинациональному, продажному и кровавому режиму. Коммунисты исходят из того, что обстановка в Гватемале благоприятна для объединения всех патриотических сил с целью свержения антинародного правительства.

После интервенции 1954 года Уберто остался на родине. Он организовывал коммунистов на борьбу в условиях подполья, возглавлял партийную школу, из которой вышло немало революционеров-марксистов. Несколько раз полиция арестовывала его. По указанию партии Уберто покидает Гватемалу, продолжает борьбу в эмиграции.

В 1972 году, собираясь нелегально вернуться на родину, чтобы встать во главе партии, Уберто четко представлял себе, что ждет его на этот раз, если он попадет в руки полиции. Тысячи патриотов замучены, многие его товарищи арестованы и убиты, и никто не знает, где их могилы. За последние двадцать лет в Гватемале было убито более 25 тысяч патриотов, среди них – немало коммунистов, в том числе 20 членов ЦК.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.