«Возьми лист бумаги и напиши: «Я заклинаю вас, присутствующие здесь мыши, не приносить мне никогда вреда и не позволять ни одной другой мыши причинять мне ущерб. Я отвожу вам вон то поле, которое находится там-то (указать какое); но если я когда-нибудь застану вас еще здесь, то клянусь матерью богов, я вас растерзаю в клочки». Напиши это и прикрепи бумагу до восхода солнца к какому-нибудь камню в полетах, чтобы бумага лежала написанными строчками вверх».

Это поучение из трактата о борьбе с мышами, а лист бумаги с таким эмоциональным обращением предназначался для чтения... мышам. Древние греки были убеждены, что мыши могут не только говорить, но и читать. Человек, живший тысячелетия назад, верил, что животные во всем равны людям и способны даже понимать человеческую речь.

Шло время, и постепенно звери и птицы, разбирающиеся в том, что говорят им люди, перекочевали в область сказок и фантазий. Но с животными, умеющими говорить, дело оказалось сложнее. Как выяснилось, они действительно разговаривают друг с другом. У нас, конечно, их слова – звуковые сигналы – могут вызвать удивление. Разве не странно, что у комаров они образуются при взмахах крыльями? Аналогичным способом извлекают звуки пчелы. Не менее изобретательны птицы и звери. Иногда им нет никакой необходимости прибегать к услугам своих голосов. Бекасы могут говорить с помощью хвоста, а зайцы – стуча задними лапами по земле. И все-таки как бы сверхнеобычны ни были некоторые слова, язык животных выполняет ту же функцию, что и наш: дает возможность общаться. Но велика ли в нем потребность, о чем, собственно, вести разговоры «братьям нашим меньшим»?

Еще не сошел снег, стали изумрудными деревья или земля усыпана, словно драгоценными камнями, разноцветными листьями – у всякого в свое время, но настает пора, когда каждый стремится покончить с одиночеством. Обнаружить ее приход достаточно просто. В это время даже немые обретают голос, а те, которых не отнесешь к молчунам, становятся еще разговорчивее, начинают употреблять новые слова. Иначе ведь не удастся завязать знакомство, найти подругу.

Бычок-кругляк – рыба серьезная. Прежде чем сделать предложение, он принимается строить гнездо, напоминающее пещерку. Завершив эту прозаическую, однако нужную, работу, бычок начинает петь, а если точнее – потихоньку квакать. Невесты проплывают мимо, пение не производит на них никакого впечатления. Тогда бычок меняет, пластинку. Кваканье переходит в звуки, похожие на скрипы, а потом следует верещание. Против этой серенады устоять уже трудно. Невесты приближаются к гнезду, и бычку остается лишь выбрать одну из них.

Чтобы доказать, что насекомые издают звуки не просто так, много лет назад австрийский ученый Реген демонстрировал эксперимент, в котором кузнечик разговаривал по «телефону» с самкой. Когда кузнечик стал стрекотать, включили микрофон, соединенный с. громкоговорителем. Едва до самки, находящейся в помещении, где был установлен громкоговоритель, донеслось: «Алло! Я жду тебя!» – она подлетела к громкоговорителю и стала пытаться пробраться в него.

Исполняют песни, собравшись назначить свидание, самцы кобылок, мух, комаров-звонцов, жуков-долгоносиков. некоторые виды тараканов рассылают сообщения, что желают вступить в брак, стуча грудью. А жуки-точильщики, которые живут в мертвой древесине, издают звуки, напоминающие тиканье часов, ударяя головой о стенки своих ходов. Веками люди, обнаружив, что эти звуки начинают раздаваться в их собственных домах, считали: быть беде. И никому не приходило в голову, что «часы смерти» самого обычного происхождения. Заводят же их точильщики в надежде, что им ответят взаимностью.

Оказавшись в лесу и услышав, как кукует кукушка, мы обязательно останавливаемся, замираем и по привычке, усвоенной в детстве, если не вслух, то про себя спрашиваем, сколько лет нам осталось жить. Но птице нет никакого дела до наших вопросов, у нее свои проблемы. Меланхоличное, далеко разносящееся по лесу «ку-ку... ку-ку» есть не что иное, как песня самца кукушки, рассчитывающего найти подругу. Забравшись повыше на ветку дерева, а если его нет – на куст, он старательно повторяет призыв. Увидев, что на песню никто не реагирует, самец перелетает на другое место и снова кричит: «ку-ку... ку-ку...» Но вот, кажется, ему повезло. Появившаяся птица выводит звонкую трель: «кли-кли-кли-кли-кли». Это самка. Помню, как впервые я услышала странный глухой хохот и терялась в догадках, кому принадлежит «смех». Оказалось, что самка может издавать и такие звуки, но куковать она не умеет.

В отличие от кукушек самцы цапель, стремясь привлечь к себе внимание, не только поют, но и танцуют. Квакве «танцплощадкой» служит место для будущего гнезда. Вытянув шею, птица переступает с ноги на ногу, растопыривает перья, опускает низко голову, и в этот момент раздается короткий крик. Танцуют и журавли. А розовый скворец, стараясь завоевать симпатии будущей супруги, быстро ходит вокруг нее по кругу, громко распевая.

Занятные зверьки – пищухи, которые славятся умением сушить траву в стожках, исполняя свои серенады, ведут себя, как самые заправские певцы. Встав почти «столбиком», они запрокидывают голову чуть-чуть назад, а рот во время пения открывают так широко, что он становится круглым.

Однако серенады серенадами, а порой приходится прибегать и к другим методам воздействия. Императорские пингвины хотя и довольно тихого нрава, но нередко устраивают драки между собой, оспаривая благосклонность самки. Часто бывает и наоборот, правда, число соперниц обычно не превышает двух. Претендентки стараются все время держаться возле своего избранника. Если он трогается с места, они идут за ним. Вид соперницы не располагает к спокойствию, и, желая отделаться друг от друга, самки клюются, пускают в ход крылья. Пингвин бесстрастно взирает на происходящее, но иногда он все-таки вмешивается и разнимает рассвирепевших поклонниц.

У кротов битвы, естественно, происходят под землей. Встретившись, самцы набрасываются друг на друга, отскакивают. Борьба идет под аккомпанемент писка. При каждой новой атаке опять начинается возня и раздаются крики.

Казалось бы, нашел подругу, победил соперника в поединке – и живи себе спокойно. Но не у всех события разворачиваются подобным образом.

Бурундуки не испытывают потребности во встречах со своими соплеменниками: и самки и самцы имеют собственные владения. Но приходит весна и до ушей бурундука доносится песня, смысл которой он быстро расшифровывает. Звучит сигнал, означающий отбой вражде: самка прекращает защиту своей территории. Песенка, слыша которую можно подумать, что редкие крупные капли падают в стоячую воду: «клюк-клюк...» – особенно притягательна для бурундука и потому, что он знает: теперь ему разрешено приступить к ухаживанию.

Если понаблюдать за первой встречей зябликов и синиц с подругами, вряд ли создастся впечатление, что они вежливы. Не сразу находят общий язык и обыкновенные чайки. Враждебно настроенный самец, испытывающая перед ним страх самка – вот в каком состоянии находятся птицы в момент знакомства. Но вскоре они привыкают друг к другу, и наступает важное событие: чайка, издавая звуки, словно птенец, начинает выпрашивать у самца корм.

Когда грачи заняты поиском супруги, они поют «с полным ртом» и тоже стараются накормить свою избранницу. Однако, как и у чаек, инициативу проявляют самки. Именно они останавливают свой выбор на понравившемся граче. Едва самка согласится принять у самца корм, он может быть спокоен: сватовство завершилось удачно.

Глядя на галок, угадать, какие намерения у молодого самца, нетрудно. Задумав обзавестись семьей, он медленно ходит, весь вытягивается и гордо поднимает голову. Но это в общем-то мелочи. Самое важное в его саморекламе показать, что он умеет найти место для гнезда. Облюбовав какое-нибудь отверстие, самец храбро охраняет его и, издавая высокое «цик-цик-цик», приглашает ту, на взаимность которой рассчитывает, к гнезду.

Самцы мухоловок-пеструшек, вернувшись с зимовки, сразу начинают заниматься поиском «квартиры». И у них это главный козырь. Вот и обследуют мухоловки лес: ищут углубления в щелях деревьев, осматривают старые дупла дятлов. Когда «квартира» найдена, птицы начинают распевать около нее короткую песенку: «ци-кру, ци-кру, ци-кру-ци, ци-кру-ттип». Появится самка, и ей непременно будет продемонстрировано выбранное для будущего гнезда место.

И мухоловки-пеструшки, и московки, и хохлатые синицы, и другие птицы, гнездящиеся в дуплах, впервые прилетев с самкой к заранее облюбованной «квартире», издают тихие звуки. Забравшись в дупло, самцы мухоловок продолжают тонко пищать, а московки приглашают подруг нежной короткой трелью, пока те не окажутся в дупле. И тут все проясняется. Если самец неумелый и «квартира» у него оказывается неподходящей, тогда самка без всяких разговоров улетает прочь: надо искать другого, более опытного самца.

Хотя песни пернатых предназначаются будущим подругам, исполнители рассчитывают еще на один адресат: на своего собрата. Услышав пес-

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.