Откуда взялась пирамидка на этой не тронутой боями земле? Может, поставлена она над могилой замученного ранами, умершего уже после сорок пятого? Но почему нет имени? Родственников не осталось? А может, это кто-то из бывшего госпиталя?

Елизавета Ефимовна села возле могилы, прислонилась головой к серебряному обелиску и вдруг услышала: стучит.

Так могло стучать только сердце, живое сердце.

В ней всколыхнулось все. И, конечно, она тотчас опомнилась: это ее сердце.

Ошибка пронзила, и, обхватив руками холодный слабый металл обелиска, бывшая старший сержант санитарной роты заплакала, как на войне, когда не могла спасти. Захлебываясь слезами, она стала говорить неизвестному солдату, и не словами, потому что не слышала своего голоса, а опять же сердцем: «Мы живы, родимый, живы. Лето пришло. Цветы. И над тобою здесь колокольчиков все больше, и рядом – лес, березы. У меня сынок и дачка Сыночку пять, а Танюшка только народилась, года нет. Прости, родимый, но как же хорошо жить!»

И она отерев лицо, стала трогать колокольчики и ромашки. Для себя и для него, чтобы знал: не понапрасну отдал свою жизнь Она глядела на высоченное небо, пронзенное из-под облака стрелами лучей. Напрягаясь, даже сердцем притихнув, она для него слушала шорохи березовой рощи, глупый плач разбуженного ненароком ребеночка веселый мотор бегущего по лесной дороге грузовика. Она не заметила, как прилегла и как заснула коротким сном. Приснилась война… А когда поднялась – коснулась рукой жестяной звезды и пошла к дому.

По дороге, взбрыкивая, словно теленок, мчался «газик». Поравнявшись с нею, он уперся вдруг всеми четырьмя колесами в землю, вздрогнул и замер.

Ваня, муж, удивленно, но и радостно смотрел на нее из кабины.

– Ребята проснулись?

– Спят. Я на работу.

– А меня тут, – она повела рукой, – сморило...

Он засмеялся, счастливый, и поманил ее к себе. Она подошла, и он шепнул ей:

– Ты очень красивая.

И она знала, что это правда.

VI

– Ну, все, за неделю премудростью овладела – так сказал мастер великовозрастной своей ученице, которую он, уважая, называл по имени-отчеству: Елизавета Ефимовна. – Для порядку еще неделю подержим тебя в ученицах – и с богом на самостоятельность.

Кому не приятно, когда хвалят! Для Елизаветы Курчижкиной эта похвала мастера имела особый смысл, споено ей утраченные крылья вернули. Шестнадцать лет домоседничала как тут было не потерять рабочей сноровки? Не потеряла А с чего было терять-то? Коли в доме дети, а во дворе корова тут с зарей голову с подушки поднимешь, а положишь, когда обе Медведицы на небесное гулянье выйдут. Работы сделанной не видно, слова доброго за чистые полы, за горячие щи, поданные вовремя, за стираные рубашонки не положено. Так все и должно быть.

Пошла работа у Елизаветы Ефимовны. В первый же месяц догнала кадровых прессовщиц. Только вот легкость не больно-то ее радовала. В легкости всегда таится недобрая загвоздочка Пришла однажды Курчижкина на смену с такой счастливой охоткой, так у нее все ладилось да спорилось в тот день.

И вдруг все пошло в брак.

Мастер успокаивает:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.