Дунайская Венеция

А если подросшему парню, как говорится, пригорело в выходной покатать девушку? На мотоцикле в Вилкове особо не разгуляешься – значит, нужен цельнометаллический форсистый «прогресс» с быстрым мотором.

Ну и, само собой, сотни лодок у колхоза. И у рыбозавода – свои...

Вилковскую лодку творят только в Вилкове. Занимаются этим опытные, с длиннющим стажем мастера.

Отличаются лодки прежде всего величиной. Но счет идет не на тонны и не на метры, а на количество шпангоутов – поперечных креплений из особо прочного, выдержанного дуба.

Десять пар шпангоутов – это шаланда, единственная среди местных лодок плоскодонка. На спокойной воде хороша и удобна, но море не для нее.

Восемнадцать пар – это просто лодка. Так и называется.

Тридцать – сорок пар – магуна, самая большая из вилковских лодок. На ней безбоязненно уходят в море за сорок – пятьдесят километров, и выдерживает она даже семибалльный шторм. Сколько влезает в такую лодку? Была бы рыба, поднимет и пять тонн!

А наиболее распространенное и универсальное рыбацкое суденышко, пар на двадцать или чуть больше, носит оптимистическое название «каюк».

У маленького Вилкова свои немалые проблемы. Расскажу об одной из них.

От миниатюрной – в один домик – городской автостанции идет автобус до остановки «Пляж». Четырнадцать километров езды – и, пожалуйста, море. Идеальный, мелкий и мягкий песочек, полого опускающееся дно, пляж, уходящий в обе стороны, на сколько глаз хватает, а в центре – трехкилометровая обжитая полоска: базы отдыха, кемпинги, пионерские лагеря.

Ни городским, ни пригородным этот пляж не назовешь – в жаркие воскресные дни тут порой собирается народу втрое больше, чем живет в Вилкове.

Наша страна огромна. И тем не менее места летнего отдыха в ней – немалый дефицит. В июле и августе традиционные курорты не справляются с огромной и, главное, все растущей волной отдыхающих. И подавляющее большинство отпускников стремятся на Черное море.

Может, вилковский пляж – в немалой степени будущее города, его козырная карта, золотой самородок, о который вот-вот ударит заступ старателя?

Впрочем, быть ли здесь курорту – вопрос в достаточной мере риторический. Ибо курорт уже есть. Хороший, плохой – но существует. В июньские дни на пляже трудится сорок тысяч человек! Не меньше, чем в Гурзуфе, Лазаревском или Адлере.

Курорт есть, но в то же время его как бы и нет. Земля под базы отдыха предприятиям Измаила, Килии, Кишинева и Львова выделена временно. Кемпинги – вообще понятие условное: приезжают люди на «Москвичах» или «Запорожцах», ставят машины, раскидывают палатки, где приглянется. Вновь прибывающие лепятся поближе. Глядишь, через неделю и кемпинг.

Все бы это неплохо. Но...

Кирилл Сидорович Тарасов – потомственный липованин. Работа у него хлопотная, зарплата умеренная – сто десять рублей, – зато должность особенная: начальник пляжа. Звучит странновато и немного пугающе – вроде как «директор Моря» или «заведующий Лесом». Под началом у нашего начальника шесть уборщиц и один сторож, охраняющий ночью пятачок, вокруг которого толпятся пляжные ларьки и киоски.

Тревожит Кирилла Сидоровича многое, а прежде всего – вода. Своей воды у пляжа нет, – приходится цистернами возить из Вилкова. Дорого и нерационально. Но не только в этом проблема.

Дело в том, что Вилково – город, стоящий на воде, – сам нуждается в воде. Старый водопровод едва справляется с нуждами горожан. Не хватает уличных колонок – утрами многие вилковчане на лодках плывут по воде за питьевой водой. А в Дунае не зачерпнешь, рискованно: муть и грязь со всей Европы безропотно тащит могучая река...

Директора солидных предприятий, чьими базами и лагерями застроен пляж, хотят и проблему водопровода решать солидно. Собрали совет, выдвинули из своей среды главного директора, генерального. Говорят, хорошее начальство – залог успеха. С этим теперь в порядке – начальство есть. Воды пока нет.