Глава 1 В подземелье

- Бомба никогда не падает два раза в одно и то же место, - сказал Павлик и вышел о парадную разрушенного дома.

Сирены ещё выли в дальних кварталах, но радио на углу уже смолкло, наполняя утренний сияющий воздух громким тиканьем. Дом был весь сквозной, и через огромные прорехи в его стенах видно было бледное декабрьское небо. Наружная стена ещё держалась, но внутри была огромная пустота. Павлик, войдя, почувствовал себя на дне глубокого колодца и на мгновение остановился. Высоко над собой видел он широкий пролом в крыше. Остатки этажей располагались вокруг, как ярусы в театре. На этих ярусах, как на полках, расставлены были шкафы, столы, стулья, кровати, печки, казавшиеся снизу маленькими, славно кукольными. На уцелевших простенках, обклеенных разноцветными обоями, висели картины; ветер шевелил занавески на выбитых окнах. Все эти обжитые вещи, казалось, были только что покинуты своими хозяевами, хотя по углам уже кое - где лежали кучки сухого, колючего снега.

Кругом не было никого, а между тем Павлик был почти уверен, что человек в коричневом пальто и сером картузе свернул с панели именно в эту парадную. Куда он мог деться? Прямо перед Павликом начиналась лестница, странно уцелевшая и странно висевшая в воздухе. Павлик, подумав, двинулся к лестнице. Чтобы добраться до неё, ему пришлось перелезть через несколько осыпающихся груд кирпичей и извёстки, но он с лёгкостью преодолел их - прямой, темноглазый, в синей ватной шапке - ушанке, выданной ему в детском! доме, и в коротком пальтишке, из которого он так вырос, что оно сидело на нем, как куртка. Добравшись до лестницы, зашагал он по ступенькам вверх.

В это время уже били зенитки. Их стук, частый, настойчивый, нарастал, быстро приближаясь. Немецкие самолёты шли, видимо, к центру города. Это был уже второй налёт за утро. Павлик продолжал подыматься. Некоторые ступени лестницы вывалились, образовав щели, сквозь которые видна была пустота. Павлик с трудом перебирался через эти щели, цепляясь руками за обломки перил и становясь на следующую уцелевшую ступеньку коленом. Он прошёл уже три или четыре марша, когда заговорила зенитная батарея совсем рядом. Её громкий лай казался в пустом доме особенно гулким. Лестница раскачивалась при каждом выстреле. Павлик явственно слышал гул моторов. Он глянул вверх, в пролёт крыши, но самолётов не увидел, а увидел только разрывы зенитных снарядов, светлые, озарённые снизу солнцем.

По мере того как он подымался, всё новые ярусы квартир открывались перед ним. В некоторые из них с лестницы нетрудно было перебраться, и Павлик в нерешительности озирался, стараясь отгадать, куда мог пойти человек в коричневом пальто, за которым он следил.

Свист бомбы он услышал, когда стоял на площадке и пытался через пролом в стене разглядеть, что делается на дворе. Сквозь переплетение порванных проводов он успел заметить только громадные кучи щебня, доходившие до третьего этажа. Взрыва он не слышал, - во всяком случае, потом он никак не мог его вспомнить. Его опрокинуло навзничь, и он разбил ладони о каменные плиты лестничной площадки. Однако он очень хорошо запомнил, что площадка поддалась куда - то вперёд и вниз вместе со всей лестницей и кирпичной стеной, к которой она примыкала. Это было движение плавное и не слишком быстрое, особенно поначалу. Павлик продолжал держаться на площадке, пока она не стала на ребро и не упёрлась во что - то. Тогда, его скинуло с неё, перевернуло, и он оказался на куче щебня и мелко битой штукатурки. Он сделал попытку задержаться, уцепиться, но щебень ссыпался, шевелился под ним, как живой, и Павлик катился всё ниже и ниже по склону кучи. Потом он сорвался, полетел в пустоту, в темноту и стукнулся обо что - то твёрдое.

2

Он очнулся, но не сразу открыл глаза. Голова болела: падая, он расшиб себе затылок. Его спасла ватная шапка, завязанная под подбородком тесёмками.

Он открыл глаза. Лежал он на спине в темноте. Впрочем, прямо над ним была узкая щелка, шириною в ребро ладони, сквозь которую видно было небо. Свет из щелки падал ему на лицо. Он полежал немного, потом сел. Пол был дощатый. Очень болел затылок. В голове было мутно, его слегка тошнило. Он посидел, пока прошла тошнота, и встал. Поднял руку и без труда дотянулся до щелки.

Тут, видимо, было отверстие, сквозь которое он свалился сюда, в подвал. Но отверстие это перегородила широкая каменная плита, упавшая вслед за ним. Эта плита спасла его: он был бы засыпан и убит кирпичами и извёсткой, если бы она не легла поперёк отверстия.

Павлик упёрся в плиту руками, но она не шевельнулась.

- Нет, здесь выйти нельзя, - услышал он сзади.

Он обернулся. При слабом свете, падавшем через щелку, он разглядел что - то белое. Девочка, с головы до ног закутанная в большой белый шерстяной платок.

- А где можно? - спросил Павлик.

- Нигде нельзя, - сказала она сквозь платок. - Раньше и этой щели не было.

- А ты давно здесь? Она подумала:

- Со вчерашнего дня... Не знаю...

- Одна?

- Одна. Теперь будем вдвоём. Ты сильно ушибся?

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.