Чужая

Ирина Стрелкова| опубликовано в номере №1327, сентябрь 1982
  • В закладки
  • Вставить в блог

В передней старуха в синем халате принесла Александру Ивановичу высохшее пальто, расправленную шляпу, теплые с печи ботинки. Дети толпились наверху и кричали:

– Дяденька Александр Иванович! Приезжайте!

Девочка-шкилетик по-взрослому отвернулась, крепко прижимая к себе оранжевого зайца. Уже одетый, в пальто, Александр Иванович взбежал по мраморным ступеням, чмокнул ее в макушку:

– Я обязательно приеду.

«Это судьба», – твердил он по дороге из Строгина.

Козловы никогда не ходили к врачам, чтобы провериться, кто из них повинен в том. что, живя в любви и согласии чистой супружеской жизнью, они остались обделенными родительским счастьем. Александр Иванович и Елена Петровна не могли не знать о подобных проверках, потому что в наш век от медицинских советов никуда не укроешься. Но оба они страдали провинциальной стыдливостью и боязнью огласки – город маленький, сразу пойдут разговоры. К тому же интуитивно они чувствовали, что причина не в ком-то одном из супругов, а в обоих. И не в наследственности – и он и она выросли в многодетных семействах, – а в проклятой войне. Детство и юность Александра Ивановича и Елены Петровны пришлись на голодные военные и послевоенные годы, растущие организмы тогда много чего недополучили, отсюда и все последствия. Очевидно, они были правы в этом своем убеждении. Взять хотя бы их необычное для взрослых людей пристрастие к сладкому. Козловы любили почаевничать вдвоем, каждый пользовался своей любимой чашкой, у Елены Петровны – китайская с китаянкой под зонтиком, у Александра Ивановича – сувенирная из Ленинграда, с кудрявым Пушкиным. К чаю – к сортам и способам заварки – они были равнодушны, зато стол, что называется, ломился от сладкого – и конфеты, и мед, и несколько сортов варенья собственного производства. Козловы пренебрегали распространенным мнением, что сладкое вредно, они чувствовали, что их организм недополучил сахара в юные годы и теперь восполняет.

Решение взять девочку из детского дома они приняли без споров и колебаний. Елена Петровна согласилась, что это судьба. Из соображений такта и деликатности они не поехали в Строгино на другой же день, отложили на после праздников. Девочка еще не переехала к ним, а они уже ощущали ее присутствие в доме, подолгу говорили о том, как они будут ее одевать, чему учить, сполна пережили в эти дни все радости, какие поселяются в дружных семьях перед рождением ребенка.

Девятого ноября Александр Иванович и Елена Петровна поехали в Строгино. Александр Иванович намеревался прежде всего показать жене малышку, но в детский дом их не пустили. Анна Михайловна приняла супругов Козловых в деревянном флигельке, где помещался изолятор для больных детишек, она держалась холодно, тщедушные Козловы робели перед властной красавицей в халате ослепительной белизны.

– Мы с женой посоветовались и решили, – стеснительно начал Александр Иванович. – Детей у нас нет, материально мы вполне обеспечены, жилплощадь позволяет...

Он понимал, что говорит не то и не так, ужасными, казенными словами, но не мог же он вывернуться наизнанку перед неприступной А. М. Молчановой, излить ей свою душу, рассказать, что он пережил, когда существо, легкое, как котенок, всцарапалось ему на колени и замерло, как бы признав его своим защитником.

Елена Петровна поспешила ему на подмогу.

– Вы не сомневайтесь, девочке у нас будет хорошо.

– Понятно. – Анна Михайловна побарабанила пальцами по столу. – Значит, вы хотите взять не мальчика, а девочку.

– Но вы же видели! – воскликнул Александр Иванович. – Малышка! С зайцем! Я ей обещал, что приеду. Вспомните!

Красивое лицо посуровело.

– Я все прекрасно помню. После вашего необдуманного поступка у ребенка началась истерика. Следом заплакали другие дети. До полуночи в доме никто не спал. Вот последствия вашего легкомыслия.

Александр Иванович растерялся: «Почему такая неприязнь, такое нежелание понять?» Елена Петровна ободряюще кивнула мужу и пустила в ход женскую дипломатию:

– Вы уж его извините, он вернулся от вас сам не свой, тоже всю ночь не спал. Муж все о девочке твердил, какая она славная, ласковая. Ее как зовут?

– Оля.

– А фамилия? – неосторожно спросила Елена Петровна.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены