— Что вы так сурово с ним, даже не поздравили...
— А Леве мои поздравления ни к чему, он сам себя поздравил, — ответил Орлов. — А высшей похвалы для него не существует.
— Ну-ну. — Генерал покачал головой. — Вам виднее.
— Константин Константинович, он мой друг, я Леву знаю.
— Он человек, и ничто человеческое ему не чуждо. — Генерал улыбнулся.
— Преступник подготовил Гурову аварию, а наши ребята ночью колесо машины исправили. Когда демонстрация с катастрофой прошла, я Гурова встретил в аэропорту и рассказал ему об этом — он бровью не повел. Ему вроде бы жизнь спасли, а он только кивнул, и никаких эмоций. А сегодня случайно выяснилось, что перед выездом Гуров сам внимательно проверил крепления колес и тормоза. Каково?
— Молодец. Профессионал.
— Согласен. — Орлов прижал ладонь к груди. — Почему мне не сказал? Я же ему друг, посмеялись бы и забыли. А то получается, что мы считаем, мол, человека спасли, а он сам перестраховался и при этом молчит. Хотите считать себя спасителями — считайте, а я умнее и плевал на вас!
— Петр Николаевич, зачем так? — сказал осуждающе генерал. — Не захотел человек вас радости лишать.
— А сегодня? Кричит на меня: «Где бы ты спрятал пистолет? Отвечай!» — И тут же: «В гостинице, — говорит, — в одном из холодильников, за задней панелью».
Константин Константинович рассмеялся.
— Ну и что? Преступник занимался ремонтом холодильников. Ничего сверхъестественного Лева не придумал.
— Полагаете? Верно, элементарная логика. Только мне все становится ясным «после», а Гурову в нужный момент... «Снимем наблюдение и ждем у гостиницы. Никуда не денется — придет, деньги и пистолет в одном месте, двух тайников быть не должно. Пистолет найдем, заменим патроны на холостые. Убийца-профессионал может проверить, есть ли патрон в канале ствола. Задерживать у холодильника нельзя, потому как Иван пистолет швырнет, начнет драться, понятые ничего не увидят...» И командует, и командует, ну все знает...
— Ничего не поделаешь, приходится терпеть. — Константин Константинович поднялся, пожал Орлову руку. — Поздравляю и благодарю. Удача никогда не мешает, а сейчас особенно вовремя. «Персоналка» Гурова ликвидировалась, даже самые бдительные церберы будут теперь помалкивать. О здоровье Крячко доложите утром...
Утром Гуров проснулся рано, сварил пачку пельменей, полив уксусом, глотал, обжигаясь, затем, выпив кружку чая с медом, снова лег. Разбудил его телефонный звонок. Гуров взглянул на часы — уже одиннадцать, наверное, звонят сообщить о здоровье Станислава. Снял трубку.
— Гуров. Как он?
— Как он, мне неизвестно, Лев Иванович, а вот Рита и Ольга чувствуют себя прекрасно, передают вам привет.
— Орлов, ты?
— Лев Иванович, успокойтесь. — Голос звучал мягко, но начальственно. — Ваши девочки у меня в гостях, чувствуют себя великолепно и даже не догадываются, что уехать без вашего согласия они не могут. Я знаю, что вы человек в высшей степени разумный и не станете сейчас звонить полковнику Орлову и генералу Турилину. Ситуация сугубо личная, касается лишь вас и меня.
— Дайте трубку Рите.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Закон о повышения возрастного порога уголовной ответственности: гуманизм или безрассудство?
С руководителем республиканской научно-исследовательской лаборатории медицинской демографии Минздрава РСФСР Михаилом Бедным беседует корреспондент «Смены» Ирина Лангуева
Александр Кулешов о смертной казни