Я положила письмо на стол. Боль остро когтила сердце, сухо во рту. Вздохнула глубоко и сказала:

— Я сейчас принесу из сумки блокнот с записями разговора с Куцевым, который мне все рассказывал. Три часа подряд объяснял, почему нет в продаже кроссовок. А оценка его высказываний является моим правом журналиста...

— Эти высказывания он категорически отрицает. Он пишет о том, что вы с ним даже не встречались...

— Ну да, — согласилась я. — Настолько не встречались, что он после разговора предложил еще встретиться, в ресторане. Этот Куцев, похоже, может написать, что угодно. Особенно, если его попросят.

— Для меня ваши доводы неубедительны, — сообщил главный. — Вы нарушаете все этические нормативы поведения журналиста и пытаетесь злоупотребить своим профессиональным и общественным положением. Я не могу больше доверять вам и издаю приказ об отстранении вас от должности до тех пор, пока созданная мной комиссия не разберется в этой истории. Если товарищ Куцев пишет правду и вы это интервью высосали из пальца, а у меня нет оснований ему не верить, то вы будете уволены из редакции...

— Хорошо, — развела я руками. — А какие у вас есть основания не верить мне?

— У меня нет оснований вам верить, — отрезал редактор и показал на дверь. — Вы свободны...

Вот он, окончательный укорот. Оказывается, довольно просто накормить человека деликатесным паштетом из печени Прометея в собственном соку. Действительно, рукастые ребята — чагинцы. Затевать второе расследование и доказывать, что я встречалась с этим мордатым жуликом Куцевым, мне было явно не по силам. Ладно, дождемся комиссии.

А, плевать! Чем хуже, тем лучше! Не надо писать об ансамбле на Компрессорном заводе.

Я постучала, в дверь с табличкой «Старший следователь Н. С. Бурмистров».

Мундир Бурмистрова висел на стуле, а сам он щеголял в голубой застиранной рубашке с помятым галстуком, в широких старомодных подтяжках. Ну никак, хоть убей, не был похож Бурмистров на грозного вершителя закона. Ему сильно не хватало черных сатиновых нарукавников, тогда бы он неразличимо слился с обликом счетного работника.

Бурмистров взглянул на меня, напрягся на миг — вспомнил! — и быстро сказал:

— Я вас не вызывал! И говорить с вами сейчас не могу — у меня допрос свидетеля...

Он показал для убедительности на сидящего перед ним широкого коренастого человека. Свидетель приподнялся на стуле, поздоровался:

— Здравствуйте, гражданочка...

— Здравствуйте, — кивнула я ему и повернулась к Бурмистрову: — Я надеюсь, что к вам приходят не только вызванные повесткой...

— Те, кого я не вызываю, должны приходить в мое нерабочее время, если я согласен их принять.

— А я уверена была, что вы согласитесь меня принять.

Свидетель, безмятежно живший на своем стуле, ощутил в наших голосах нарастающее напряжение, и обеспокоенно завертел головой.

— Это почему еще? — На лице Бурмистрова проступили коричневые крупные пятна, похожие на пленку в стынущем стакане какао.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 14
• 15
• 16
• 17
• 18
• 19
• 20
• 21
• 22
• …
• 27
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.