Авоська, полная чудес

— Купились! Поверили! Ой, умора! — прыснула Софья Евгеньевна.

Валерий не принимал юмора:

— Проверено.

— Каким же образом? — веселилась Софья Евгеньевна.

— Две штуки съел. Прям на базаре.

— А я-то думала — это любовь! — Софья Евгеньевна театрально заломила руки.

Сергей Петрович не задержался, пришел к программе «Время». Был доволен совещанием, рассказывал, как осадил нескольких чинуш, оторвавшихся от народа. Хлопали здорово. И ведь всего-то — на рынок заехал. Впрочем, не в этом ли суть, масштаб, в конце концов талант руководителя — от малого примера выйти на государственные обобщения! Ну, хорошо, восемьдесят четыре рубля. Разве дело в деньгах, хотя, конечно, это не должно стать правилом. Авторитет и сотней не купишь. Или верят, или не верят. Сейчас люди распрямились, их на мякине не проведешь.

Софья Евгеньевна, женщина отходчивая, живущая, как и все, надеждой, не дожидаясь Полины, содержимое авоськи превратила в милый ужин. Зажарила свиную отбивную. С ребрышком. Изобразила натюрморт из южных маринадов — баклажанов, перца, чеснока, своих нечерноземных соленостей — капусты, огурцов, помидоров, антоновки. Ворох трав уложила на блюде. Сало, копчености, творог, орехи, брынза, мед. Даже киселя из клюквы наварила (сама любила).

Намыла и этой самой, по десять рублей которая. Отдельно в вазончик, не в центре, но обозначила на всякий случай.

Сергею Петровичу это роскошество так на душу легло, что он выпил лимонной. Водка, конечно, помогла пищеварению, но свинина тяжелила, и пришлось употребить аллохол.

Фейхоа, четыре штуки, пошли на десерт. Вкус специфический — вроде земляникой отдает. Ничего, есть можно.

С надеждой прислушиваясь к себе, Сергей Петрович лег. На спине, на боку, ничком — безрезультатно. Принятая пища не могла устроиться в теле. Сходил на кухню, еще проглотил таблетку. В кабинете вытянул из-под бумаг «Плейбой». Полистал. Опять лег, ожидая перемен. Голая японка, полуприкрытая глянцевыми бликами, зазывно подмигивала. Софье Евгеньевне надоело дурное ерзанье, и она ширнула мужа локтем. Он затих и стал слушать напряженное дыхание жены.

Да, чудес в авоське было ровно на одно меньше.

...Наконец-то Наташа тихо выплыла из сонной мглы. Она улыбалась ласково, ответно, и ее быстрые бестелесные руки вспорхнули над нетерпеливо замершей Софьей Евгеньевной.