Пятнадцать квартир обошла в тот день Антонина Грибанова. Не везде оказалось так плохо, как в первых двух. Но так или иначе каждая девушка, снимавшая за 15 – 20 рублей угол на частной квартире, испытывала те или иные неудобства. Каждой приходилось жить, все время прислушиваясь к настроениям хозяев. Ах, как нужно фирме «Маяк» общежитие! Почему, почему она, Грибанова, до сих пор не занималась вплотную этим вопросом? Может быть, потому, что ее подруги да и она сама никогда не снимали «углы»?

Антонина Сергеевна не заметила, как вышла на берег Волги. В темноте река казалась черной, маслянистой, она сливалась с небом, и огоньки на той стороне казались мерцающими звездами. Внезапные воспоминания вернули Антонину в далекий сорок седьмой год. Вот так же, как ее ученицы, она тогда, окончив восемь классов, стала работать на швейной фабрике. Ей не пришлось сидеть за партой ПТУ, она училась на рабочем месте. Но какую же радость испытала, выполнив на «отлично» первую самостоятельную «операцию»!

Тогда была ранняя весна, и с Волги несся холодный ветер, но Тоня бежала по улице Горького в распахнутом пальто. Ей хотелось, чтобы все видели ее рабочий халатик. Ей хотелось кричать: «Смотрите, я уже швея, скоро стану настоящей мастерицей!» Уходя из цеха, она нарочито не сняла наперсток, оставила его на пальце как драгоценный перстенек. И, мчась мимо стен старого кремля, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих, стучала этим драгоценным наперстком по каждой тумбе.

Антонина любую новую модель женского или детского пальто встречала с интересом. И чем сложнее были детали изделия, тем увлекательней казалась ей работа. И вот теперь, став мастером-наставником технического училища швейников № 8, она должна научить мастерству швеи сразу двадцать семь девочек. Но разве только мастерству?!

Грибанова стояла на берегу Волги и думала, что у каждой из девочек, которых она впервые увидела неделю назад, свой характер, свои запросы, что, вероятно, некоторые подали заявления о приеме в училище, не имея правильного представления о характере профессии: одни хотели сбросить с плеч «лямку» школьной учебы, других послали родители, чтобы скорее «пристроить» к делу... А вдруг, с испугом подумала: Антонина, закончив училище, кто-то из них придет на работу в цех, а порядки на предприятии, специальность окажутся не по душе? И покажется такой девушке, что жизнь неинтересна, опустятся руки...

На следующее утро, пользуясь тем, что ее группа занята теоретическими предметами, Антонина направилась в свой цех. Она пришла задолго до начала смены, но уже через несколько минут появилась профорг Тамара Серова.

– Тонечка! Ты? Соскучилась?

– Здравствуй, Тамара! – Голос Антонины звучал невесело. – Когда вы меня провожали на работу, обещали помощь. Вот я и пришла за ней.

– Ну, что ж, мы готовы. Когда нам прийти к тебе в училище? И кому? Мне одной или вместе с девчатами?

Тамара Серова, как всегда, была готова к действию немедленному.

– Нет, – сказала Антонина Сергеевна, – приходить в училище вам пока рано. Другая мне помощь нужна. Надо найти пять квартир для моих подопечных. Я всех обошла. Пятерых надо устраивать немедленно.

– Пять квартир? – Светлые брови Тамары поднялись. – Ты что?

– Да не пять квартир, – засмеялась Антонина, чувствуя, что помощь непременно будет оказана. – Всего пять коек. Только у хороших людей. Понимаешь? У хо-ро-ших!

Так начала свою работу мастера-наставника Герой Социалистического Труда, швея фирмы «Маяк» Антонина Сергеевна Грибанова.

Группа ей попалась, скажем мягко, сложная. Но вот что написала мне о первой встрече с Грибановой одна из учениц, Надя Белякова.

«Я помню день, когда нам сказали, что мастером у нас будет Герой Социалистического Труда, что до этого она почти 30 лет работала швеей в фирме «Маяк» и преподавать будет впервые. Это нас насторожило. «Работница, конечно, отличная, – думали мы, – а вот каким мастером будет, это еще неизвестно». А затем была встреча. И на ней Антонина Сергеевна произнесла незабываемые слова: «Девочки, до сих пор всегда учили меня. А теперь я должна учить вас. Помогите мне!» Эти слова мне запомнились. И я подумала, что совсем не важно, что наша группа до сих пор плелась в хвосте. Может она стать и лучшей, если захотят все девочки. И я решила уговорить их. Но никого уговаривать не пришлось. Все сразу приняли в сердце нового мастера, и жизнь у нас пошла совсем по-другому...»

Я знаю Антонину Сергеевну лет четырнадцать.

Первое наше знакомство произошло в холле горьковской больницы. Я приехала туда, чтобы увидеть чудо, увидеть, как впервые сидит в кресле Вера Завьялова, девушка из Шарьи, над которой тогда шефствовали бригада запорожского завода и бригада горьковских швейниц фирмы «Маяк». Именно эта бригада ухаживала за Верой после перенесенных ею тяжелых операций, вместе с врачами добивалась, чтобы Вера осталась в Горьком, получила квартиру и начала учиться заочно в Институте иностранных языков. Да что там говорить, это была настоящая эстафета человеческой доброты, бескорыстной и действенной. Но все это было потом. А в тот день Веру выкатили в кресле, и она, глядя на всех влажными глазами, воскликнула:

– Как удивительно смотреть людям глаза в глаза! Ведь до сих пор я на всех смотрела только снизу вверх.

Все заулыбались, но одна из швейниц заплакала. Это и была Антонина Грибанова.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.