Дом был старый, деревянный, почерневший от сырости. На окнах через тюль занавесок просматривалась герань, высаженная в консервные банки. Поискав глазами звонок и не обнаружив его, Антонина Сергеевна постучала. Дверь приоткрылась, но оставалась на цепочке. Выглянуло старушечье лицо. Выцветшие, когда-то голубые глаза внимательно осмотрели посетительницу. «Кто такая? Зачем?» Но, видимо, белая меховая шапочка, ладно сшитое пальто, а главное, улыбка неожиданной гостьи успокоили женщину. Она открыла дверь.

– Входите.

– Сначала познакомимся, – сказала весело гостья, переступив порог прихожей. – Меня зовут Антонина Сергеевна. Фамилия – Грибанова. Я мастер училища номер восемь, где учатся девочки. А как ваше имя-отчество?

– Петровна звать меня, – сухо сказала хозяйка. – А вам чего надо?

– Хочу, с вашего разрешения, посмотреть, в каких условиях живут мои ученицы. – Грибанова сняла пальто и шапочку и оглядывалась, куда бы их положить.

– На стул клади, – буркнула хозяйка. – Условия, говоришь? Да какие еще могут быть условия? Сладу нет с вашими ученицами. Одного свету нажигают бог знает на сколько. Все читают и читают... – Продолжая все так же усердно ворчать, старуха раскрыла дверь небольшой комнаты, вернее сказать, кладовой с узким окном. Слева, у стены, старый, обтертый диван, напротив – сундук, явно с хозяйским добром, у окна сиротливо приютился узенький столик. За дверью в стене вбиты гвозди, и на них несколько девичьих платьев. – Во, гляди, какие условия! – В голосе старухи звучало самодовольство. Но, увидев, как покачала головой Грибанова, насторожилась, поджала губы.

– А где же спят девочки?

– Как это где? Одна вот на этом диване, – старуха потолкала рукой выпирающие пружины. – Второй я велела спать на сундуке. Не захотела. Тогда я ей раскладушку у сына раздобыла. Расставит на ночь и спит себе спокойно... Чего же еще за такие деньги?

Антонина Сергеевна посмотрела на лампочку под самым потолком, на столик возле окна, покачала головой. Она с горечью думала о том, как непросто живется здесь ее ученицам, каково им заниматься в этой конуре, где лампочка светит тускло и наверняка хозяйка, стоя под дверью, ворчит: «Хватит вам, бесстыдницы, свет палить!»

Однако принять немедленное решение Грибанова не могла. А как хотелось ей крикнуть в лицо хозяйке: «Завтра же у вас не будет жильцов! Завтра же мы забираем их в общежитие!» Но Антонина Грибанова знала: общежития нет. И будет оно не скоро. Только недавно министерство выделило деньги на строительство, но еще подрядчика не нашли.

– Ну, что ж, – сказала Антонина Сергеевна, – мы подумаем, как оолегчить ваше положение, но пока, прошу вас, не препятствуйте им заниматься. Девушкам нужно читать книги по вечерам.

Поджав губы, старуха пытливо смотрела на гостью. В глазах ее явственно читалось: «Как бы не прогадать? Ишь какая прыткая, «мы подумаем»... А на первый взгляд тихоня. Возьмет да и переселит девчат. Вот и пропала тридцатка. И кто же тогда полы будет в доме мыть? Дрова носить? Ведь все девчата делают...»

– Да я не против, – вдруг сказала она елейным голосом, – пусть читают книжки, раз требуется. Только... – старуха замялась, потом крикнула: – Пусть по два рублика накинут поверх пятнадцати!

Выйдя на улицу, Антонина Сергеевна передернула плечами, глубоко вздохнула, как бы снимая с себя нечто липкое.

В следующей квартире ее встретили более приветливо. Хозяйка дома, моложавая, подтянутая, широко открыла дверь в комнату, где жила одна из учениц Грибановой. Новенький сервант выставлял напоказ посуду, круглый стол посреди комнаты был накрыт вязаной скатертью. Вокруг него чинно стояли стулья с высокими резными спинками.

– Вот на этом диване Настюша спит, а за этим столом занимается, – указывала рукой хозяйка. – Я ведь понимаю, раз учится, значит, надо заниматься. Я сама в свое время техникум кончала. Сейчас, правда, работаю не по специальности. Посменно. Сутки на работе, сутки дома. Так удобнее. Да вы садитесь, пожалуйста. Посмотрите на наше житье-бытье... – Какую-то фальшь источал голос женщины, но какую, Антонина Сергеевна уловить не могла. А хозяйка все говорила, говорила: – И беру я с нее не дорого, всего двадцать рублей. Деньги небольшие, просто мне жаль девочку. Она услужливая, помогает по хозяйству... А в пятницу уезжает.

– Куда?

– Домой, к себе в деревню, – все так же приветливо объяснила хозяйка. – Она ведь деревенская. Три часа на поезде, и уже дома. – Увидев, как изумленно раскрылись глаза Антонины Сергеевны, хозяйка спросила резко: – Вас это удивляет? Но таково мое условие. Нам с дочерью вполне хватает видеть в своей квартире чужого человека пять дней в неделю. Мы хотим отдыхать два-три дня без нее.

– Да, да... – голос Антонины звучал устало. – Вам, конечно, нужен отдых. Но девочка должна каждую/ пятницу ехать в поезде, идти пешком несколько километров, а в воскресенье снова совершать такой же путь, только в обратную сторону... – Антонина прямо взглянула в лицо собеседницы: – И, конечно, она не имеет права приехать в понедельник слишком рано, чтобы не побеспокоить вас?

– Ну, знаете... – Хозяйка развела руками. – Вы, кажется, хотите меня в чем-то обвинить? Но я повторяю, таковы мои условия! Не нравится, пожалуйста... Пусть уходит.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.