Десять лет назад мир был потрясен сенсационной победой: человек впервые покинул родную Землю и вышел во Вселенную. Им был наш соотечественник Юрий Гагарин. По пути, проложенному Гагариным в космическое пространство, поднимались 17 советских кораблей. Человек ступил на Луну. По Селене путешествует «Луноход». Автоматические станции исследуют ближайшие планеты — Венеру и Марс. Наше поколение станет свидетелем еще более грандиозных свершений в космосе. Но этот день — 12 апреля 1961 года — человечество запомнит на вечные времена.

Мы предлагаем вниманию наших читателей очерк писателя Евгения Рябчикова. По рассказам очевидцев и участников эксперимента он восстановил события того времени и тех 108 минут, которые потрясли человечество.

Ракета ждала...

Серебристая, тридцативосьмиметровой высоты, она стояла, готовая к прыжку в небо. Казалось, ракета дышала, словно живое существо, от нее шло легкое испарение, ее цепко держали в своих металлических объятиях зеленые фермы обслуживания: как бы не вырвалась, не дождавшись космонавта!

По шоссе, проложенному в весенней пустынной степи, спешил к ракете зеленоватого цвета автобус. В его просторном салоне ехали в оранжевых скафандрах двое: Юрий Гагарин и Герман Титов. Тогда имена их еще ровным счетом ни о чем не говорили. Со стороны могло показаться, будто едут близнецы: оба невысокого роста, крепыши, в скафандрах, в гермошлемах с алыми буквами: СССР.

Прозрачные забрала белых гермошлемов были подняты, и врачи, сопровождавшие «близнецов», видели так непохожие друг на друга лица. Поражало выражение лица Гагарина: казалось, он все время улыбался. Откинувшись на спинку кресла, он весело смотрел на товарищей и, стараясь подбодрить их, шутил. В улыбке Гагарина было все: и доброта, и ласка, и широта натуры, и нежность, почти как у ребенка, и душевная умиротворенность, навсегда остающаяся в памяти.

Юрий Гагарин ехал на старт космического корабля. Он первым в мире должен был совершить полет в неведомое и установить, может ли человек существовать в космическом пространстве. В ту пору космос представлялся сплошной загадкой. Он страшил своими тайнами, коварством невесомости, опасностью смертоносных излучений, перегрузками на активном участке полета ракеты.

Все было ново, рискованно.

Но при взгляде на Гагарина создавалось впечатление, будто он и не собирался в полет, а только провожал друзей и беспокоился за их душевное состояние. «Как вы себя, ребята, чувствуете? — спрашивал он и предлагал: — Давайте споем!»

Герман Титов смотрел на товарищей спокойнее и строже, хотя и он тоже весело отзывался на шутки.

Сидевшие в автобусе просто пели, старались говорить о чем угодно, лишь бы не о космосе, не о полете.

Итак, ехали двое. Один должен лететь, второй его дублировал.

Титов знал: он едет в качестве запасного.

Недавно состоялось заседание Государственной комиссии, на котором подводились итоги всей научно-технической подготовительной работы и решалось, кто из космонавтов полетит первым.

Председатель Государственной комиссии предоставил слово Главному конструктору Сергею Павловичу Королеву. Несколько грузный, кряжистый человек с одухотворенным лицом деловито и спокойно доложил:

— Корабль готов, вся аппаратура и оборудование проверены и работают отлично, прошу комиссию разрешить первый в мире полет космического корабля с пилотом-космонавтом на борту.

Комиссия единогласно приняла решение: «Утвердить предложение т. Королева о производстве первого в мире полета космического корабля «Восток» с космонавтом на борту 12 апреля 1961 года». Кто же полетит?

На заседании Государственной комиссии выступил генерал-лейтенант Николай Петрович Каманин. Большелобый, с волевым, красивым лицом, он встал и обстоятельно доложил о готовности к полету космонавтов, и в первую очередь Юрия Гагарина и Германа Титова. Каманин представил их комиссии.

Легко и как-то мягко поднялся Гагарин, спокойно посмотрел на всех и улыбнулся. Ученые, конструкторы, медики знали Гагарина и раньше: он был с ними в цехах космической индустрии, в лабораториях, на тренировках, на лекциях, в аудиториях, — но в тот напряженный час как-то по-особому, душевно восприняли его улыбку.

Герман Титов, курчавый, с живыми, умными глазами, стремительно поднялся, подтянулся. Его мужественное лицо, некоторый артистизм в мимике и жестах, в свободной позе, в манере держаться придавали Титову особую привлекательность.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.