Рассказы

За его спиной Шпорнер приложил палец к губам. Мы поняли: если сейчас рассмеемся, это будет нарушением нашего договора, хотя не рассмеяться над ошеломленным директором было трудно.

— Неплохо, — заметил Шпорнер, — но вряд ли вы выдержите до полудня.

Нас заело тщеславие. На переменке мы старались перещеголять друг друга в доброжелательности. Никто не боксировал, не кусался, не ругался и не бузил...

Следующим уроком была география. У географа Лахманна от гробовой тишины выступил на лбу пот:

— Вы чем-то обеспокоены, ребята?

— Нет, герр Лахманн, почему вы так решили? — удивленно ответили мы и повскакали с мест, чтобы помочь ему повесить карту...

Так продолжалось всю неделю. Мы переговаривались тихо, слушали внимательно, работали и наслаждались удивлением учителей, хваливших наш класс и Шпорнера.

— Как вы добились таких результатов? — восхищенно спросил его кто-то из учителей.

— Класс просто классный, только вы этого не замечали, — ответил Шпорнер.

Конечно, мы не могли постоянно оставаться доброжелательными и спокойными, в этом Шпорнер был прав, но бдительно следили за сохранением порядка в классе.

Самым ярым сторонником спокойствия стал Анди. Он восхищался идеей больше всех остальных. Однажды Франк и Вольфганг начали рычать друг на друга. Хотя дело не зашло дальше словесных перепалок, одно это возмутило Анди настолько, что, отвесив обоим пощечины, он заорал:

— Может, будете соблюдать спокойствие, идиоты?!

— Анди, Анди, — сказал наш Шпорнер, — мира войной не добиваются.

Анди подавленно посмотрел на учителя и пролепетал в ответ: «Извините»...

Сейчас мы уже в 7-м «б» и действительно превратились в мирный класс, где все стоят друг за друга горой. Учителя нас любят, и мы с ними ладим. Жаль только, что нет Шпорнера: через год его перевели в другую школу. Мы расставались с тяжелым сердцем — из всех учителей он был лучшим...

У нас новая классная руководительница — маленькая бледная учительница музыки, у которой однажды был нервный срыв из-за нашего класса. Сейчас мы очень довольны друг другом. Между прочим, она обнаружила у Анди музыкальные способности. Он стал самым важным человеком в нашем хоре и больше не размахивает кулаками, даже ради воцарения спокойствия...

Перевел с немецкого Андрей Урбан.