Никогда Гиго Васадзе не жалел о том, что он всего только летчик на грузовых самолетах, простой почтарь. Однажды он прочел в какой - то книжке, будто бы трус умирает тысячу раз, а храбрый только однажды. С этим он не согласился. Храбрый умирает, может быть, и две тысячи раз, только вида не показывает.
Подобно своим товарищам Гиго презирал тщеславные рассказы о бесшабашных удальцах, но в самом тайном уголке его сердца постоянно жила мечта о полете в Верхнюю Сванетию.
В Верхнюю Сванетию никто не летал. Говорили, что эта страна - одно глубокое и узкое ущелье. Внизу - мутный горный поток, вверху - коричневые скалы и ледники. Склоны ущелья заросли тысячелетним лесом, а там, где с высот катились снеговые лавины, тысячи огромных стволов с вывороченными корнями прилегли кронами вниз. Вот что говорили о Верхней Сванетии, пока Гиго с товарищами вывозил на самолетах из одного грузинского совхоза очищенный орех.
По вечерам, погасив свет, летчики лежали на койках в своем общежитии и вполголоса разговаривали о разных вещах. Кое - кто уже спал, и тут, под мерный храп и посапывание, Гиго заводил разговор о Верхней Сванетии. Он не скрывал трудности полета в горную страну, лежавшую за высоким хребтом. Но зато как важно открыть воздушный путь в Верхнюю Сванетию, где до сих пор нет ни шоссейных дорог, ни автомобилей, где никогда не видели даже простого колеса от телеги, где ездят на санях зимой и летом.
Так говорил Гиго и тут же добавлял:
- Впрочем, это не так просто - слетать. Конечно, не так просто, как кажется здесь, когда с утренней зари до полуночи знай себе возишь орехи.
В конце августа, утром, принесли для Гиго телеграмму. За утренним завтраком он пробежал глазами белую полоску на синей прозрачной бумаге и вскочил, опрокинув стакан с чаем. Это был приказ немедленно вылетать в Верхнюю Сванетию. Оттуда надо было доставить в город тяжело больного...
* * *
Среди зубчатых скал на фоне голубого неба резко обозначалась седловина перевала. Кучевые облака шли из Сванетии наперерез самолету.
Из Сванетии дул ветер, и самолет никак не мог преодолеть его лобовой атаки. Он тяжело набирал высоту, но как только вползал на уровень седловины, тотчас осаживался, и тогда из кабины самолета была отчетливо видна вьючная тропа, ведшая в Сванетию. Она делала петли на серых камнях горы и на снегу перевала.
Сорвавшись дважды, Гиго в третий раз повел свой самолет на штурм хребта и, наконец, вышел за перевал, в Сванетию. Ветер рванулся в кабину. Впереди лежало ущелье. Гиго сбавил газ, и сразу наступила тишина. Самолет планировал вдоль изгибов ущелья над самыми верхушками сосен. Внизу змеился горный поток. Над ним перекинулись висячие мосты; стояли старинные сванские башни.
Не прошло и десяти минут, как Гиго увидел впереди главное селение Сванетии и низко прошел над ним.
На каменных улицах Местии толпился народ, скакали всадники, приветственно размахивая ружьями. На правом склоне ущелья Гиго выбрал для посадки недавно убранное поле. Оно спускалось вниз широкими террасами.
Гиго повернул самолет в сторону поля, но тотчас взрулил вверх. «Расколочу машину», - подумал Гиго и сразу вспомнил про храбреца, который умирает две тысячи раз, но не показывает виду. Гиго улыбнулся и снова повел самолет на правый берег.
Земля приближалась скачками. Самолет пролетел над первой террасой, над второй, над третьей... Гиго еще успел заметить, как из селения бежали сваны, как быки рвались на привязи, как на крышах башен мальчишки кричали что - то, складывая ладони трубкой у рта. Но тут самолет коснулся шестой террасы, пробежал ее всю поперек и остановился.
Летчик выпрыгнул из кабины. Сваны окружили его тесным кольцом. Дети подвели к летчику старую слепую женщину. Она, не верила, что это обыкновенный человек спустился с неба. Она пощупала его лицо руками, и Гиго стало стыдно, потому что лоб и виски его были мокрые от пота.
Со стороны Местии прискакали всадники. Они спешились, закинули поводья на головы коней и побежали к летчикам. Сваны расступились, чтобы дать им дорогу.
- Секретарь райкома Миха Абашидзе, - представился первый и показал рукой на своего товарища:
- Председатель райисполкома.
- Больница близко? - спросил Гиго. Летчика повели к коням. Они поскакали в Местию.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
26 сентября 1849 родился Иван Петрович Павлов