– Красиво, красиво, ничего не скажешь, – бормотал он. – Какие-нибудь соображения имеются?
Болдырев поморщился:
– Да нет пока... Люди в штабе все известные, все проверенные… Подозревать, знаете, только начни, потом уже не остановишься...
– Проверенные, говоришь? – усмехнулся Шестаков. – Оно видать... А кто ж он сам, взрывник-то этот?
Шестаков показал на тело Берса. Болдырев пожал плечами.
– Пока не знаю, пытаемся установить. Кабы жив был, а то ни документов, ни примет особых...
– А что приметы? Что бы вы с ними делали? Болдырев сказал неуверенно:
– Н-ну, разослали бы по местам, в центр – авось, кто-либо опознал бы.
Шестаков иронически улыбнулся:
– По вашим «приметам» опознают, как же! Читал я тут розыск одного: «Ищем бежавшего из-под стражи белогвардейского офицера. Волосы кудрявые, черные. Высокий, худой. Особая примета – лысый».
– Ошибок у кого не бывает, – обиженно отозвался Болдырев. – Мы ведь, как-никак, учимся только, опыта мало.
Шестаков жестко бросил:
– Быстрее учиться надо! А то публика эта, – он снова кивнул на тело Берса, – запустит нас всех рыб кормить, пока научимся!
Как бы оправдываясь за свою неумелость, Болдырев сказал:
– Само собой, в этом вопросе расхождений быть не может. Что касается террориста, то по крайней мере ясно, что он барского сословия.
– Из чего сие следует? – удивился Шестаков.
– Очень просто: тело холеное, нежное, и белье тонкое...
– Да-а, это примета, ничего не скажешь! – насмешливо протянул Шестаков.
Болдырев в ответ только развел руками. И тогда Шестаков решительно предложил:
– Давай-ка подумаем, как нам в собственном штабе разобраться. Есть у меня одна мыслишка...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.