Этот день – 13 сентября 1955 года – ветераны Айдарлинекого совхоза, должно быть, помнят и сегодня. Но ближе и дороже этот день все-таки Ивану Андреевичу Меренкову. И почему – вот об этом и сказ. В степи только что началась уборка. Бригада, в которой работал Иван Андреевич, находилась на отшибе, километров за тридцать от центральной усадьбы. Продукты и даже хлеб приходилось завозить издалека, да и то с перебоями. Но этот день не был будним, обыденным – убирали первый хлеб. Первый хлеб в далекой, непохожей на,тесные русские северные поля степи. И, может, поэтому, а еще и потому, что в первом хлебе непременно должно быть что-то обязательно необычное, что-то от новой, необетованной земли, от жизни, которую нельзя пересказать, а почувствовать только сердцем дозволено, наверное, именно поэтому и взяли парни из первого бункера комбайна зерно. Смололи. И подумали вдруг: «А не сотворить ли нам из этого зерна свой хлеб?»

А откуда пекарня в степи?.. Смешно... Но оказался среди них человек, который на своем долгом веку перевидал немало разного хлеба – и сладкого и горького, – Иван Андреевич. И сказали тогда ему трактористы, усталые и счастливые: «Ах, как хочется испробовать первый хлеб!..»

Единственным «капитальным» строением в степи в то незабываемое лето был старый, исхлестанный ветрами вагончик. В этом-то вагончике и решился Иван сотворить первый целинный хлеб.

И вот наскоро соорудили что-то похожее на печку. Славка Сагадин привез муку, взятую из первого бункера.

И стал Иван Андреевич делать хлеб.

Поздно ночью, когда намаявшиеся за день парни вернулись с поля, они не узнали Ивана Андреевича. Важный и торжественный, он стоял у вагончика, и сиреневыми звездами отливала его новая батистовая рубаха. И на цветастом полотенце покоился румяный каравай.

Первый хлеб целины.

– Наш хлеб! Ну надо же, наш хлеб! Подумать только!.. – сказал кто-то уважительно, и каравай пошел по кругу.

Парни осторожно по очереди принимали его, как ребенка, на свои тяжелые руки и передавали друг другу. И каждый с наслаждением вдыхал земной, знакомый и дорогой с детства аромат теплого каравая и, раскачивая, взвешивал на руке!

А потом, причмокивая и широко раздувая ноздри, смаковали этот хлеб.

И лежали прямо под открытым высоким небом, молча и торжественно разглядывая над собой далекие, непонятные звезды. У крутых их изголовий мягко шелестели колосья несжатой пшеницы (оставили полоску, как сад, как цветник), и пахло в степи теплой землей и сухим колосом.

И вот случилось же так, что одну из буханок этого первого сдобного хлеба увезли в Кустанай. А в Кустанае как раз в это время устроили необычный конкурс: лучшие дегустаторы Целинного края собрались туда, чтобы определить, какой хлеб и у кого всех богаче и ароматнее. Очень трудную и ответственную задачу предстояло решить высокой комиссии. Около сотни караваев, испеченных в самых разных печах, возвышались важно, как на троне, на высоких столах.

И началось священнодействие.

И только поздним вечером после долгих трудов и горячих споров намаявшееся жюри вынесло свой приговор: самый славный хлеб испекли в Айдарлинском совхозе. Вот так вот...

А сейчас на улице лето. И первый пекарь, Иван Андреевич Меренков, сидит дома. И вдруг вспоминает свое обещание, данное самому себе: испечь хлеб из зерна первого бункера. И вот настает этот день.

– Мать, доставай муку и мою рубаху.

Жена приносит муку, потом, долго копаясь в сундуке, извлекает сиреневую батистовую рубаху. Старик начинает часто-часто моргать, но старается совладать с собой.

– Топи печь, мать!

А вечером рассядутся у Ивана Андреевича мужчины с твердыми, крутыми плечами, с дубленными ветром лицами и чуть осевшими от пыли голосами – те самые парни, что вели здесь первые борозды, и вспомнят трудную, прекрасную первую весну. И будут есть хлеб, испеченный старым волшебником. Свой хлеб.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.