На шестой день моего пребывания в доме я решил, что уже время узнать, составил ли хозяин свое суждение о моих способностях и мог ли я лелеять надежду получить место с приличным вознаграждением. Я решил использовать первый удобный случай чтобы объясниться по этому поводу с сеньором Пирайя-ном. Но каждый раз, когда я приближался к нему с этой целью, его взгляд приводил меня в замешательство, и я, струсив, отступал, думая: «Потом». Прошел день, а я так и не сделал этого шага.

Вечером, когда, закрыв магазин, я обновлял коллекцию образчиков в витрине, мне в голову пришла спасительная мысль.

«Сейчас, - подумал я, - он один, занят своей корреспонденцией. Пойду спрошу его, убрать ли красные галстуки и заменить их синими, под этим предлогом завяжу разговор и во что бы то ни стало переведу его туда, куда мне нужно. Я буду идиотом, если не вырву у него определенного ответа».

Решившись, я пошел в коридор за магазином, в конце которого была дверь, ведшая в кабинет хозяина. Я не ступил и нескольких шагов по коридору, как до моего слуха донеслись звуки оживленной беседы. Я хотел вернуться, но несколько схваченных на лету фраз пригвоздили меня к полу. Я узнал голос сеньора Пирайяна и его друга. Разговор, прерываемый смехом, был далек от конца.

Вот он весь, как я его услышал.

- Так ты не тратишься на жалованье, награды и прочие безделицы? - спросил друг моего хозяина.

- Пф! Ни сентаво. Когда мне нужен работник, я даю объявление в газете. Приходят тысячи: работа теперь нарасхват!

- Но они требуют какой-нибудь гарантии, что их услуги будут оплачены?

- Ничего подобного! Я тебе скажу, как это делается: всегда выбираешь из новичков, из тех, кто делает свои первые шаги. Если они чужие в городе, - тем лучше.

- Но тогда нужно терять время, учить их, и то, что выигрываешь с одной стороны, проигрываешь с другой. Дороже обойдутся ножны, чем сабля.

- Нет, нет! Подожди немного. Избранный начинает с того, что отказывается от просьб. Сначала он настаивает, умоляет, но в конце концов вынужден сдаться, связанный по рукам, как теленок. Вначале ему поручается самая грязная работа. Надо убить в нем чувство брезгливости.

- И достоинство тоже. Ха! Ха!

- Добившись этого, можно делать с ним, что хочешь.

- Вот, вот! Но во всех случаях нужно следить за ним, тогда как, беря человека компетентного и платя ему жалованье, избегаешь назойливости и...

- Да, а потом он пристает с ножом к горлу, доводя до крайности свои требования.

- Но другие тоже доведут их до крайности. Я полагаю, они не захотят вечно работать даром.

- Без сомнения, но, следуя этой тактике, получаешь блестящие результаты. Ты знаешь, что опытный служащий, знающий все секреты, очень скоро сядет нам на шею. Он вечно недоволен, не работает с такой охотой, как вначале, так как знает, что найдет другое место, если не лучше, то и не хуже этого. И эта уверенность не делает его терпеливым. Новичок, наоборот, усердствует, чтобы завоевать место, угождает всем и во всем. Он работает без перерыва с утра до ночи и никогда не возражает против любой работы и... не получает жалованья. Идеал, друг мой, идеал!

- Но в конце концов он должен устать, и тогда...

- Да, да. Но это предусмотрено. Надо всегда иметь двух: одного - уже имеющего некоторую практику и другого - только начинающего. Когда первый начинает надоедать, пообещаешь ему я задержишь на несколько дней, достаточных для того, чтобы второй мог подучиться. А потом есть тысячи способов избавиться от первого. Например, предложить ему смехотворную плату или сказать: «Друг мой, ваша работа мне не нравится, у вас неприятная физиономия», - или еще что-нибудь в этом роде. Освобождаем место, даем объявленьице в газете (тридцать сентаво) - и вот тебе целая туча посетителей, готовых заменить ушедшего.

- Да, но не дать им вознаграждения хотя бы...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.