Самый упрямый клиент на свете

Жорж Сименон| опубликовано в номере №1213, декабрь 1977
  • В закладки
  • Вставить в блог

Повесть

Глава 1

«Министерское кафе», или царство Жозефа

В анналах полиции еще не было зарегистрировано такого случая, чтобы человек так настойчиво или демонстративно выставлял себя напоказ, пожалуй, даже позировал в течение стольких часов, точнее, шестнадцати, кто приковывал бы к себе, вольно или невольно, внимание десятков людей, из-за чего был специально вызван инспектор Жанвье, который разглядывал его почти в упор. И все же, когда позднее пришлось устанавливать его приметы, то портрет получался невообразимо расплывчатым и неточным – до такой степени, что некоторые – из тех, кто не отличался способностью к воображению, – сочли такое упорство незнакомца неслыханной хитростью.

Но нужно час за часом проследить тот день 3 мая, теплый, солнечный, когда воздух с особыми дуновениями, присущими парижской весне, с утра до ночи врывался в прохладный зал кафе, принося чуть сладковатый аромат каштанов с бульвара Сен-Жермен.

В восемь часов утра, как обычно, Жозеф открыл двери кафе. На нем были жилет и рубашка с засученными рукавами. На полу еще оставались древесные опилки, рассыпанные им накануне после закрытия, стулья громоздились на мраморных столах.

«Министерское кафе», расположенное на углу бульвара Сен-Жермен и улицы Сен-Пер, оставалось одним из немногих парижских кафе, оборудованных еще по старинке. Оно не поддалось мании устройства стоек для посетителей, которые только и заходят, чтоб быстро уйти. Оно не поддалось также современному пристрастию к позолоте, скрытому освещению, к облицованным зеркалами колоннам и шатким столикам с пластиковым покрытием.

Это было типичное кафе для завсегдатаев, где у клиентов есть свой излюбленный стол-уголок, своя колода карт или шахматы и где официант Жозеф знал каждого по имени: начальников отделов или референтов министерств, расположенных главным образом по соседству.

Да и сам Жозеф был своего рода персонажем. Тридцать лет он работал официантом в кафе, и его трудно было представить себе, как любого другого, в пиджачном костюме; его бы и не узнали на улице, если б повстречали в пригороде, где он построил себе домик.

Восемь часов утра – время уборки. Двустворчатая дверь, выходящая на бульвар, широко раскрыта. Часть тротуара уже залита солнцем, но внутри царит прохладная голубоватая тень.

Жозеф курит сигарету. Только в это время он позволяет себе курить в заведении. Он зажигает газ под кофейным аппаратом и полирует его потом до зеркального блеска. Затем следует серия чуть ли не ритуальных жестов, сменяющихся в строгом порядке: расставляются на полке бутылки с аперитивами и спиртными напитками, затем выметаются опилки, располагаются вокруг столов стулья...

И вот ровно в восемь часов десять минут вошел человек. Жозеф, склонившись над кофейным аппаратом, не видел, как он заходил, и позднее пожалеет об этом. Влетел ли он как человек, за которым гонятся? Почему выбрал «Министерское кафе»? Ведь как раз напротив, по другую сторону улицы, находилась закусочная, где уже было многолюдно.

Впоследствии Жозеф скажет:

– Я обернулся и вдруг увидел посреди кафе мужчину в серой шляпе, с чемоданчиком в руке.

По сути, кафе казалось открытым – входная дверь была распахнута, – но оно считалось закрытым потому, что в такой час никто сюда обычно не заходил. Кофе не был готов, вода только начинала согреваться в аппарате да и стулья по-прежнему громоздились на столах.

– Я ничего не смогу вам подать раньше чем через добрых полчаса, – сказал Жозеф.

Он решил, что разговор исчерпан. Но посетитель, не выпуская чемоданчика из рук, снял стул с одного стола и уселся. Просто и спокойно, как человек, которого нельзя заставить переменить решение, он пробормотал:

– Это не имеет значения.

Этого было вполне достаточно, чтобы испортить Жозефу настроение. Он походил на тех домашних хозяек, которые не терпят, когда кто-то во время уборки путается у них под ногами. Час «надраивания» был его часом. И он процедил сквозь зубы:

– Долгонько же придется тебе дожидаться своего кофе!

До девяти часов он спокойно проделывал свою каждодневную работу, то и дело украдкой поглядывая на клиента. Десять, двадцать раз он проходил совсем рядом с ним, задевал, даже чуть толкал его, то выметая опилки, то снимая стулья со столов.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

От первого лица

Рассказываем об актрисе Елене Прокловой, лауреате премии Ленинского комсомола