«И так» не получилось. Одна за другой от нее ушли дочери. Жизнь складывалась всяко, но о том, что ушли, ни разу не пожалели, и мысли вернуться не было.

Толя остался последним.

Какое-то время его удерживал дома отчим – болезненный, нелепый, смешной человек. Он мало зарабатывал, отличался безволием и бесхозяйственностью, стенки всех строений во дворе исписал собственными стихами. Стихи были плохие, но сам отчим Толе нравился. Иногда он раздражал, озадачивал, но чаще удивлял. Он жил легко, открыто и без всяких на то причин радовался бытию, словно небо над ним было светлей, чем над другими.

Года полтора назад он умер, и Толя сразу собрался на стройку.

Узнав, что и сын уходит, мать неожиданно, впервые на его памяти, заплакала: видно, дохнуло на нее старческим одиночеством. Толя – тоже впервые – ее пожалел. Но остаться уже не мог – : хотелось другой жизни и, между прочим, собственных денег, чтобы посылать подарки любимым сестрам...

На КамАЗе Толя работал хорошо. Уедет на Усть-Илим – наверное, и там лениться не будет, потому что к безделью вообще не привык.

Толя молчалив, у него очень худое и очень грустное лицо. В Челнах у парня все сложилось нормально – и работа, и общежитие, и друзья есть. Но вот – уходит... Как сформулировать его личные проблемы?

Очень много ребят и девушек приехали просто строить КамАЗ. Наверное, им бы весьма обрадовался тот товарищ со степной стройки. Но, увы, и они не исключение.

Просто их личной проблемой становится сам КамАЗ.

Руководить такими ребятами очень нелегко. Как правило, они наиболее придирчивы ко всем " неполадкам на стройке, порой совершенно нетерпимы к ошибкам руководства – ни мастерам, ни прорабам, ни начальству повыше не прощают ни малейшего промаха. Они бесстрашно выступают на всех собраниях, в их беспощадных руках «комсомольские прожектора» разгораются до прямо-таки слепящего блеска. Если добавить, что многие из них вполне прилично владеют пером и регулярно посылают в местную и центральную печать то гневные, то ядовитые «сигналы», станет понятно, почему иные хозяйственники с тоской и нежностью вспоминают обычных рвачей – корыстных, но общественно пассивных.

Вообще у молодежи крупных строек накал «личных проблем» значительно выше среднего уровня.

Это легко объяснимо. Ведь кто в первую очередь поднимается на новые места? Те, кого на старом месте что-то не удовлетворяло. Либо быт, либо коллектив, либо нет друзей, либо подвела любовь, либо нет простора для активной натуры. И на новое место человек везет не только все свои вопросы и надежды, но и вполне закономерное желание их решить.

Если же и попадет на стройку «беспроблемный» парень или девушка, – очень скоро перед ними поставит проблемы сама жизнь.

Человек всегда человек. Волокна собственного характера и разномастные нитки обстоятельств сами собой вяжутся в узелки, порой очень непростые.

Нет нужды специально выискивать случай особой сложности. Можно взять первую попавшуюся судьбу. Хотя бы такую...

Противоречивая история

Федя приехал на КамАЗ в июне семьдесят первого из башкирской деревни.

Собственно, настоящее его имя – Филгат, Филгат Тимергазин.

В Челнах, где сегодня языков и наречий, пожалуй, побольше, чем в древнем Вавилоне, русский разговорный – универсальное средство общения, Поэтому людьми самых разных национальностей он воспринимается не как чужой язык, а как общий. Как общие используются и русские имена. Мухтар становится Мишей, татарочка София – Соней, а Филгат стал Федей.

К тому времени он уже отслужил в армии, имел ходовую на любой стройке специальность и сразу же был взят шофером на летучку-спецпомощь: обслуживать экскаваторы и бульдозеры. С жильем тогда было тоскливо, и поселили Федю в деревне, за 50 километров от Челнов. Квартировал он у гостеприимной бабуси, которой великая стройка платила за каждого жильца червонец в месяц.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.