– Прежде чем говорить о литературе, Михаил Николаевич, хотелось бы поговорить о жизни. Ведь общеизвестно, что писателя рождает жизнь, виденная им, прожитая им, выстраданная им. Другое дело, что не каждый человек способен передать сознаваемое и прожитое им на бумаге: для этого нужен талант, дарование и еще многое другое, составляющее, так сказать, фундамент писательской личности. И все-таки писатель начинается с жизни, с овладения ее опытом. Писателя рождает, выдвигает жизнь – можно сформулировать и так, не правда ли!

– Невозможно представить литератора, не знающего жизнь. Ведь сами понятия – литература и жизнь – сопряжены между собой. Знание жизни – это первое условие создания художественного произведения. И я согласен: да, писателя выдвигает жизнь, выдвигает из массы человеческих индивидуальностей.

Меня, как писателя, родила война. Мои повести «Солдаты», «Дивизионка», более поздняя «Биография моего блокнота» и ряд других вещей вынесены из войны. Сейчас, в год тридцатилетия великой нашей Победы, не могу не сказать о вечной « благодарной памяти нашего народа, о стойкости тех, кто на своих плечах вынес тяжесть войны, кто освободил мир от фашизма. Не зря в нашей советской литературе столь сильно звучит так называемая военная тема. Литература о войне – это часть великого явления, называемого народной памятью.

– Нынешний год, год предыдущий, Михаил Николаевич, были отмечены многими юбилеями. Имеются в виду юбилеи личные. Люди, которым в сорок первом едва стукнуло семнадцать лет и кто в тот же час надел солдатскую шинель, отмечают теперь уже свое пятидесятилетие. Среди людей этих – людей разных профессий – есть и писатели. Юрий Бондарев, Виктор Астафьев... Этот ряд можно продолжить. Если говорить об этом поколении, то, надеюсь, не будет большой передержкой сказать, что с войны началась их, так сказать, личная судьба.

– Война с точки зрения временного исчисления действительно отходит в прошлое. За три десятилетия, прошедших со Дня Победы, родились многие и многие поколения людей, не знавших войны. И это уже не только молодежь. Вряд ли назовешь молодым тридцатилетнего человека... Идет время, уходят ветераны, и на плечи тех, кто остается, – а особенно писателей! – ложится, если хотите, двойная, тройная нагрузка.

Писатели, посвятившие свое творчество войне, вновь и вновь берутся за неиссякаемую тему народного подвига, чтобы дать новым поколениям пищу для ума и сердца, чтобы сделать в сердцах тех, кто не ведал войны, бессмертные заметы.

Что касается судьбы, то это верно: люди, шагнувшие в войну совсем мальчиками, взяли на себя ответственность за свободу Родины. Многие их сверстники не дошли до Победы. Надо ли удивляться той страсти, той приверженности, с которой многие писатели верно служат одной, избранной ими теме – теме войны. Война и подвиг народный всегда будут привлекать внимание литераторов. И не только тех, кто знает войну по собственному, личному опыту. Думаю, войну и победу нашу не забудут и писатели грядущих десятилетий, те, кто войны не знал.

– Среди ваших книг, Михаил Николаевич, много вещей, посвященных совсем другой, «деревенской» теме. «Хлеб – имя существительное», и «Вишневый омут», и «Карюха», и «Ивушка неплакучая». Не вызывает сомнения, что эти произведения – отражение другой, невоенной части вашего жизненного опыта. Расскажите об этом...

– Родился я в крестьянской семье, в Поволжье, конкретнее, в селе Монастырском нынешнего Калининского района Саратовской области. Тридцатые годы памятны тем, кто знает их, страшным голодом в Поволжье. Отец и мать у меня померли, братья и сестра разъехались, я остался один. Доил корову, пек хлебы да и в школе учился. Потом кончил техникум... «Карюха», скажем, очень автобиографична. Да и во многих других повестях элемент автобиографии значителен... Я сказал, что на войне я родился как писатель. Это не значит – писатель только военной темы. Человек пишет о том, что прожил и знает. Я против деления на «военных» писателей, на «деревенщиков». Писатель рассказывает о человеке. Кто такой солдат на войне? Профессиональными военными – да и то не всегда – были офицеры. А солдатами – вчерашние рабочие, крестьяне... Кончилась война, и те, кто победил, вновь вернулись к своей работе... Так что, возвращаясь к моим книгам, могу сказать: «Вишневый омут» или «Ивушку неплакучую» можно полагать своеобразным продолжением «Солдат» или «Дивизионки» и наоборот. Для меня все мои повести, все мои «дети» не только равно дороги, они равны в главном – в человеческой судьбе героев...

– Вы прошли «школу» Сталинграда, Михаил Николаевич, а для многих читателей «Смены», да и для всех, пожалуй, участников очередного VI Всесоюзного совещания молодых писателей, максимальный возраст которых тридцать лет, «возраст» нашей Победы, слова эти – Сталинград, Сталинградская битва – звучат, можно сказать без преувеличения, легендарно.

– Я был участником сражения под Сталинградом от первого до последнего дня. Командовал минометной ротой, был секретарем комсомольского бюро полка.

Что значило тогда быть комсоргом? Тогда оргработа одна: ни шагу назад, чуть позже – только вперед! Речей комсорги не говорили, поднимались в атаку первыми. Комсорг был обязан быть впереди, на передовой.

Позже я назвал свой первый роман «Солдаты». Мне хотелось, чтобы моим главным героем был солдат, который на своих плечах вынес всю тяжесть войны. Хочу заметить, правда, что солдат в нашем представлении сейчас трактуется широко: разве не был солдатом маршал, на которого ложилась тяжесть ответственнейших решений?.. Солдата нашего узнал я хорошо именно под Сталинградом. Сколько судеб, сколько героев родило это сражение! Сколько мужества проявил наш человек в этой решающей схватке прошедшей войны!

У человека не может быть двух дней рождения. У меня же, как и у многих «сталинградцев», два таких дня. Первый раз я родился, как все люди рождаются, второй раз родился под Сталинградом.

Мои минометы стояли на Лысой горе. Это юго-западная окраина города. Можно бесконечно говорить о той поре. Скажу лучше о сегодняшнем свидетельстве прошлого. Года два назад, кажется, была в тех местах засуха, суховей выдул верхний слой почвы, и обнажились страшные посевы войны – земля ощетинилась осколками, которые в ее теле хранились. Волгоградские пионеры прислали мне печальный подарок – корзину тех осколков.

Еще одна деталь. Рядом с моим блиндажом на той Лысой горе росла яблонька, и чудом она уцелела. В позапрошлом году приехал я на Лысую гору, подошел к яблоньке, присмотрелся к ней и вытащил из-под ее коры осколок. Завернул его в платок, привез дочерям в Москву. «Смотрите, – говорю, – вот этот осколок целился в вас». «Как в нас?» – опешили. «Подумайте». Подумали. Поняли. А скольких будущих людей скосили в ту пору осколки и пули! Сколько молодых людей не родилось, не живет, никогда не смогло на свет появиться... вот бы о чем надо помнить тем, кого война не коснулась да и не могла коснуться уже по одному только сроку их рождения...

– Вам, фронтовику, должно быть особенно близко все, что связывает поколения людей, прошедших войну, с теми, кто этой войны не знал, с нынешней молодежью... Что вы можете сказать, и примеру, о Всесоюзных походах молодежи по местам боевой славы отцов, о нравственных уроках таких походов, о преемственности духовных подвигов в сердцах молодых людей – ведь подвиги фронтовые нельзя не рассматривать как проявление высочайшей духовности...

– Никакой урок – как ни был он хорош и как ни был великолепен учитель – не оставит того следа, который, как я думаю, оставил в сердцах волгоградских школьников день, когда они пришли на Лысую гору и увидели торчащие из земли осколки.

Поход по местам боевой славы отцов – это великолепная школа духовного воспитания молодежи: комсомол делает тут чрезвычайной важности дело. Увиденное дороже услышанного. Достоверный рассказ солдата для молодых поколений, как мне кажется, может быть не только рассказом, но документом, а сама встреча с солдатом – фактом жизни молодого человека, строкой в его духовной биографии,

Художественная литература, мне кажется, играет в процессе преемственности поколений особую роль. Художественное произведение вызывает эмоции, пробуждает сопереживание, взывает к чувствам. Не зря же. «Как закалялась сталь» Николая Островского, к примеру, до сих пор волнует и, убежден, всегда будет волновать сердца новых поколений молодежи, хотя речь в книге идет о временах, по отношению к нашим дням теперь отдаленных. То же надо сказать о книгах, посвященных войне. Подвиг советского человека, решимость его отдать свою жизнь, если потребуется, не могут не волновать, и лучшие, талантливые книги о войне будут читаться и перечитываться, вызывая волнение юных, .их сопереживание. Так что художественная литература является одной из серьезных связей между поколениями.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.