– Доверяем большое дело... – все так же хмуро, с выражением невероятной, нечеловеческой усталости, безразлично сказал начальник управления и надолго замолчал, закрыв воспаленные от бессонницы глаза.

Сергей оглядел кабинет. В этой комнате все оставалось привычным, надежным, знакомым – и маленький письменный стол, и приставленный к нему стол подлиннее, и стулья, и портрет Сталина, и даже довоенная настольная лампа с вязью дубовых листьев и звездочками по зеленому, гофрированному шелку. И от того, что все было так обычно в этом кабинете, словно это и не зима сорок второго, и не погибали пуровские инспектора на фронте, и не попадали лекторы в самые что ни на есть сложные ситуации, а фронт совсем недавно был в двадцати минутах езды «эмкой» отсюда, – словом, от всей этой привычности и налаженности дела стало светлей у Сергея на душе.

Хмурый хозяин кабинета протянул ему предписание. «Офицерская почта» не ошиблась: в предписании указывалась новая должность Сергея – комиссар танковой бригады...

Танковая бригада... Только фронтовику-танкисту, наверное, понятны были чувства Сергея...

В Москве стоял стылый, продутый насквозь ветрами март. Сергей вышел из пуровского подъезда. Идти сразу в академию не хотелось, да и было в запасе несколько часов особенно ценного сейчас свободного времени.

В холодную эту и трудную пору оставался в Москве островок иного быта, иного уклада жизни, куда можно было зайти и, если верить понимающим людям, получить порцию «согревающего», – гостиница «Москва».

В ресторане было немного людей. Пожалуй, Сергей был единственным военным. В углу пыхтел трубкой пожилой человек, зябко кутавшийся в клетчатый шарф. Заканчивала скромное застолье компания молодых женщин, ярко накрашенных, и мужчин с перстнями, но в подшитых валенках – гастрольная актерская бригада, только что вернувшаяся с фронта...

Официант предложил роскошный по тем временам ужин: несколько картофелин, селедку и – главное – стопку жидкости, весьма странного желтого цвета со стойким сивушным запахом.

Сергей выпил водку залпом. «Вот какой банкет получается, – невесело подумалось ему. – Не с кем даже радостью поделиться, не с кем чокнуться».

Сколько ни давал он себе клятв не думать о своих, о Маришке и о сыне, не удержался. Вспомнились весенний Брест, и нарядная толпа, и звуки вальса на площади, и маленький сын, усевшийся у него на плечах, глазея на праздничную демонстрацию. Где сейчас его родные? Живы ли?

От этих мыслей стало Сергею не по себе. Он расплатился, встал из-за стола и направился к выходу. На огромной широкой лестнице его неожиданно окликнули:

– Антонов?..

Он обернулся. На площадке стоял человек в полувоенном костюме. Хотя костюм изменил облик, Сергей узнал первого секретаря ЦК КП(б) Белоруссии П. К. Пономаренко, а с ним и секретаря ЦК Г. Б. Эйдинова. Того Эйдинова, которого Сергей помнил еще с 1926 года, когда привозил в Москву свою ватагу пионеров. В ту пору Григорий Борисович работал в Краснопресненском райкоме комсомола, и не раз до войны, и в войну, и после нее приходилось ему встречаться с этим умным, доброжелательным старым коммунистом.

Последний раз он видел Пономаренко и Эйдинова в июле, в штабе Буденного, а до этого в мае, в Минске, в большом, просторном кабинете в здании ЦК. Разговор тогда был неторопливый, обстоятельный, подробный, и, выходя из кабинета, Сергей уже знал: его зовут на большую работу. Когда все это было? Сколько же странного, даже невероятного стряслось с тех пор, с того неторопливого и долгого разговора за стаканом чая!

Может быть, и этот пожилой уже человек, большевик ленинской закалки, подумал о том же, глядя на молодого еще, но уже седого батальонного комиссара с двумя шпалами на петлицах?..

– Вы откуда, Антонов?

– Из госпиталя. На фронт. Предписание получил в ПУРе.

Первый секретарь ЦК внимательно посмотрел на Сергея, словно что-то неожиданно и твердо решив для себя.

– Где вы остановились?

– Где же нам, фронтовикам, останавливаться? Ночую в академии, на Триумфальной...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.