За стенками вагона однообразно похрустывал песок. Слышно было, как покашливал часовой, потом он брякнул прикладом и тихо затянул:

Не белы снеги,

Эх. не белы снеги

Во поле забелелися...

И, как будто задумавшись о чем - то, смолк. А из напряженной тишины, которая должна была вот - вот оглушительно и страшно лопнуть, вдруг выплыл далекий аккорд. Видно, кто - то тронул струны гитары, и поплыли от них красивые, волнующие звуки, поплыли в синеву милой украинской ночи, к верхушкам дремотных тополей, к этому тихому и страшному вагону, который мрачным пятном темнел на светлых полосках рельс...

Митька не заметил, как задремал, а когда очнулся, было уже совсем тихо. Только иногда откуда - то вырывался далекий и глухой рев паровозного гудка. А в люке все так же мигала неизмеримо - далекая зеленоватая капелька звезды.

Подступал неумолимый рассвет. Незаметно исчезла звезда, люк зарозовел, окрасился свежим малиновым цветом, а потом налился мощным блеском новорожденного горячего солнца. Там, за стенами вагона, теперь уползли уже, наверно, туманы в перелески; люди, зевая, переступали пороги душных комнат... Слышно было, как перекликались на путях паровозы, гремели буфера, и эхо без конца перекатывалось по пустым и просторным далям.

Утро!

Ночная прохлада растаяла, а вместо нее снова начала томить беспощадная духота. И пополз бесконечный и мучительный день. Последний день!

Казалось, что время остановилось, измученное жарой и страхом, и что долго - долго не наступит этот последний час, когда у вагона застучат сапоги караула... Но день осторожно крался к своему концу. Это чувствовалось то тому, что в вагоне стало душнее и световой отпечаток люка на стене так же невидимо и незаметно, как часовая стрелка, опускался все ниже и ниже...

Шаги появились сразу.

Разноголосые, твердые и страшные, они дробью рассыпались по перрону. Забрякали приклады. Митька почувствовал, как по телу пополз холод, а сердце затрепетало, сжалось и упало куда - то вниз. Задохнувшись, он раздвинул горячие губы.

Пришли!

- А ну, Титаренко, открой! - сказал твердый знакомый голос.

Визгнуло колесико. Дверь, громыхнув, рванулась в сторону. Митька и Пашка вскочили.

- А ну, кто там? Подходи один! - крикнул тот же голос.

Качаясь на затекших ногах, Митька шагнул к дверям.

- Стой, стой! В дверях стой!

На ослепительном квадрате перрона, перечеркнутом тенями столбов, темнели фигуры с винтовками.

- На прицел бери, на прицел! - злобно и торопливо крикнул кто - то.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.