Если вы когда-нибудь попадете в Таджикистан, спросите у любого жителя этой горной страны, кто такие Пулат и Гульру. И вы услышите рассказ о грозных временах борьбы с басмачеством; вам расскажут о дочке бедняка, красавице Гульру, которая, рискуя жизнью, спасла комиссара Красной Армии Пулата, и о пламенной любви, вспыхнувшей в сердцах этих двух отважных молодых людей.

Среди рассказчиков будут и такие, которые, станут уверять, что Пулат и Гульру живы, даже вызовутся проводить вас до их дома... Кто знает, может быть, и сейчас в каком - нибудь кишлаке найдутся люди, чья судьба сходна с судьбой Пулата и Гульру. Но легендарные герои живы прежде всего в сердце народном, в народной памяти. Их образы запечатлены в романе Рахима Джалила «Пулат и Гульру» и в одноименной опере молодого таджикского композитора Шарофиддина Сайфиддинова.

... Шарофиддин, младший сын ленинабадского ткача Сайфидднна, больше всего на свете любил музыку. Часами мог он слушать игру на рубобе, дутаре или найе, а когда по улице проходил с оркестром отряд красноармейцев, Шарофиддин бежал за ними, провожая до самой окраины. Возвратившись домой, он мурлыкал себе под нос только что услышанную песню.

- Учить надо мальчика, - говорили соседи Сайфиддину.

Но тот только отмахивался: не серьезное, мол, это занятие.

Когда Шарофиддину было 12 лет, он узнал, что в Ленинабаде существует специальная школа, где учат игре на различных инструментах. Шарофиддин пришел в музыкальное училище.

- Какой же инструмент хотел бы ты избрать? - спросили его.

Из соседней комнаты доносились звуки скрипки. Мальчик прислушался и показал рукой:

- Вот этот.

Напрасно пытались уговорить Шарофиддина, что ему уже поздно учиться играть на скрипке. Мальчик заплакал.

- Хорошо, я беру тебя в свой класс, - сказал преподаватель М. С. Блок. - Только помни, тебе придется работать втрое больше, чем другим ребятам.

Так Шарофиддин Сайфиддинов начал заниматься в музыкальном училище. За короткое время он не только нагнал своих сверстников, но и показал такие блестящие успехи, что его перевели в Сталинабадское музыкальное училище, а в 1947 году - в Москву.

Еще будучи учеником Сталинабадского училища, Шарофиддин сочинял небольшие скрипичные пьесы, используя для них народные темы и мелодии. И поэтому, когда он приехал в Московскую консерваторию, встал вопрос: продолжать ли учиться по классу скрипки или поступить на композиторский факультет?

Конечно, раскрывать перед затаившим дыхание залом замысел - композитора, передавать тончайшие оттенки его настроения, зажигать слушателей своей игрой, будить в них самые прекрасные чувства - великая и благородная задача. Но самому творить музыку, передавать в звуках свои мечты и желания - это, пожалуй, еще привлекательнее. И после долгих раздумий Шарофиддин наконец определил свое будущее - решил посвятить себя музыкальному творчеству и поступил в класс профессора Владимира Георгиевича Фере, одного из крупнейших знатоков восточной музыки.

В консерватории Сайфиддинов обратил на себя внимание богатым мелодическим даром, тонким чувством национального колорита. Его первые крупные произведения - кантата «Цветы Таджикистана» и «Симфоническая сюита» - заслужили всеобщее одобрение. Окрыленный успехом, Шарофиддин задумал написать оперу, близкую и понятную его народу, в которой он мог бы высказать свои мысли, свою глубокую любовь к родной земле.

Сайфиддинов долго искал сюжет. Он перечитывал книги советских писателей - и таджикских и русских - и в конце концов остановился на романе Рахима Джалила «Пулат и Гульру». Все здесь привлекало молодого композитора: и высокий накал страстей, и захватывающий драматизм событий, и цельные, сильные характеры героев. Но особенно близок был ему обаятельный образ Гульру, олицетворяющий нежность, скромность, чистоту и порывистость таджикской девушки, ее готовность на подвиг, на самопожертвование.

Шарофиддин с огромным увлечением начал работать над оперой. Он целиком погрузился в чудесный мир таджикской народной музыки. В памяти оживали давно, еще в детстве слышанные напевы и мелодии, вспоминались рассказы о народных героях.

- Мне не удалось бы написать оперу без той горячей поддержки, которую я встретил и со стороны либреттистов Файзулло Ансори и Сергея Северцева, моих товарищей по консерватории аспирантов - композиторов Эдиссона Денисова, Алексея Николаева и Александра Пирумова, - часто повторяет Шарофиддин.

Опера - один из самых сложных и трудных музыкальных жанров. Композитор должен в совершенстве знать законы сцены, музыкальную драматургию, проникнуть в тайны вокальной техники. И вполне понятно, что у молодого, неопытного музыканта не все шло гладко. Случалось так, что замысел Сайфиддинова не вмещался в рамки музыкально - сценического действия или сочиненные им вокальные номера оказывались трудными для исполнения, и тогда на помощь ему приходил театр. Певцы, увлеченные работой над оперой, не дожидались, когда будет написана вся партитура. Получив новый готовый кусок, они тотчас же принимались разучивать его и в ходе репетиций предлагали изменения, поправки.

Однажды Шарофиддин принес написанную им арию исполнительнице партии Гульру народной артистке Таджикской ССР Ханифе Мавляновой. Музыка была свежая, интересная, мелодичная. Ханифа взяла ноты и попробовала спеть. Но вдруг оказалось, что ария «не звучит». Певице приходилось напрягаться, она чувствовала себя скованно, неудобно, и вся прелесть музыки сразу исчезала. Расстроенный композитор закрыл крышку рояля.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.