И тут же, пунцовая от смущения, часто помаргивающая, выбежала обнять ее сменщица – Галя Волкова и так, в обнимку, обернувшись к народу, выкрикнула звонко:

– А я две пятилетки за одну обещаюсь! От Валентины зарядилась.

Такой это был день: он принадлежал теперь навсегда памяти Вали, комбинатских, Иванова, страны... Он не венчал какого-то конца ее усилиям, а только отдавал должное мастерству, смелости и пристрастию к делу. Он поднимал ее и ставил на высоту, с которой она еще лучше видна была людям, и это отнюдь не сулило жизни легкой, поступков неоправданных, застоя или душевной лени. Она знала это слишком хорошо. Знала цену нового напряжения, ожидающего ее, но с жизнью не торговалась никогда. Она любила и принимала ее с безоглядностью цельных натур, не замечающих, как щедро они отдают, но удивляющихся ответной щедрости...

Отчего кажется таким знакомым милое это, улыбчивое-улыбчивое лицо с тяжелой прядью наискось высокого лба? Оттого ли, что часто встречаешь его теперь в газете, на экране телевизора, в кинохронике, или чудится, будто где-то видел ты его прежде, и не раз, но только запамятовал, где и когда... И вдруг – как откровение, как разгадку – ты находить ее нежданно: в пути, в деревне, где-нибудь на ферме или на лесах новой стройки из-под туго повязанного платка глянет девушка-маляр, а то склонится над тобой в больнице милосердная сестрица... Так вот лее оно, вот это знакомое лицо, нет, не лицо – выражение! – доброты, глубины и той особой озабоченности, по какой узнаются хозяйки – своей судьбы и своей страны.

Знакомое, милое лицо...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.