Знакомое лицо

Ну, положим, станки все совершенней, но ведь и требования растут, и, в частности, приходится иметь постоянный «радар», распознающий сигналы моды: ежегодно ассортимент наполовину по крайней мере обновляется... Стало быть, личный поиск и находка – это ценности в прямом значении слова, выраженные в метрах и рублях, и нужны ли они, тут двух мнений не имеется. Но каждый ли может что-то «открыть» – вот вопрос. И так еще можно повернуть: каждый ли ищет?

Как, когда случилось с ней, с Валей? Все вроде была новичком, начинающей, «стажером» и вдруг – на посторонний взгляд вдруг – на ногах стоит прочно, твердо. Правда, все знают: замечательный человек у Вали помощник мастера Александр Прохоров – поддержка и опора. С такой опорой многого добьешься...

Появилось у комсомолки Вали «свое мнение». Уж, кажись, перепроверен маршрут 2:1 знатными ткачихами, традиционен, описан, рекомендован... И на тебе: зеленоглазая улыбчивая комсомолочка с детски припухлым ртом вводит новую геометрию – 1:1.

Пути-дороги ткачихины на виду – как на сцене без занавеса. Глаз товарок приметлив. И сейчас же подошли к Вале женщины: «Ты что же это, милая, позволяешь себе? Два раза основу проверять – закон! Лениться решила?» От смущения Валю бросает в жар, на верхней губе – испарина.

– Так-то побыстрей будет, время на переходы от станка к станку сберегается.

Смеются кругом:

– Ну, новаторша! Нашла топор под лавкой...Так ведь на чем время-то экономишь, сообразить надо! Оно же на досмотр, на контроль идет, то есть на защиту от закрещин, жгутов, утолщений, мало ли...

– Ну, а если смотреть получше, исправлять побыстрей? – чуть не шепчет Валентина.

Переглядываются товарки:

– Ну, смотри, Валюха... Мы тебя упредили... Смотрят ей вслед, аж плечам зябко. Голову опустила, потом подняла и пошла по-своему...

Месяц сменял месяц, но не слышно было, чтобы Валя «провинилась», и было это всем удивительно: «О двух головах, четырех глазах она, что ли?»

Маршрута своего держалась твердо, и однажды пришел в цех представитель из отдела нормирования с секундомером и стал возле ткачих похаживать, прибором своим щелкать и в тетрадочке что-то писать.

А когда после результаты услышали, даже Голубева удивилась. Оказалось, стандартные рубежи скорости она давно переступила на всех этапах своей работы: заменяла ли истаявшую в работе бобину – ей больше 11 секунд не нужно, а положено 20, оборвалась, допустим, основная нить – 22 секунд довольно легким ее пальцам, – найти, надвязать, завести в зуб, а дается 30. «Мы тут прибросили экономию за смену – набежало 48 минут, – обрадованно сказали ей нормировщики. – 48 минут – это... позвольте... да это больше 100 метров ткани».

Что говорить – впечатление это произвело.

Ну и Валька! Быстро оперилась...

И Нина Максячкина, как все, поздравила, приобняла, но все же подначила:

– Нить-то я завожу пока побыстрей тебя, девушка, и обрываю уточную тоже... Вот как хочешь – не обижайся, хваленая, догоняй.

«А чего обижаться, – думается Вале, – это же замечательно: такой мастерице в затылок дышать».

Нина в 71-м году, когда конкурс по мастерству был, всех превзошла и не раз посылала вызов сильным соперницам – Годовицынвй Александре, например, ткачихе из другой смены, и даже калининской одной знатной работнице, с которой познакомилась, будучи там на стажировке. Работнице этой имя – Регина Грачева. Когда объявила она, что со сменщицей вдвоем сделает 3 пятилетки в одну (по полторы каждая), и жаркое Нинино сердце не стерпело: послала знакомой вызов, и «свои пятилетки» закончила раньше Регины. Случалось и уступать порой, но про то вспоминать Нина не любила: характер не позволял...

В Валины годы Нина от большой славы была еще не близко, но как-то все теперь пошло двигаться быстрей, проворней, что ли. Совсем недавно полторы тысячи комсомольцев рапорт дали: с планом управились досрочно... Все так, но было в юной сопернице особое что-то – превыше опыта, превыше просто молодой физической выносливости, смекалки даже...