Право быть ленивым

«Человек распоряжается свободным временем по своему собственному усмотрению, и никто не вправе помешать проводить его так, как ему вздумается. В конце концов человек имеет право быть ленивым». Многие специалисты по проблемам свободного времени отстаивают такую точку зрения, а слова эти принадлежат французскому профессору Дюмазедье.

Демократично звучат они, не так ли? За свой трудовой день люди устают и от самой работы и от необходимости подчиняться строгому служебному регламенту и в часы досуга могут себе позволить следовать только собственным желаниям. Как сказал мне один молодой специалист Калининского вагоностроительного завода: «Идеальное времяпрепровождение – сидеть, уставясь в стену, желательно некрашеную. Полная свобода фантазии». Желание хотя бы в часы досуга не зависеть ни от чьей чужой воли, даже материализованной в виде рисунка на обоях, очень естественно. И кто против этого хота бы теоретически?

Но вот пример практический: разговор с одиннадцатью молодыми рабочими вагонзавода.

Им по восемнадцать – двадцать лет, модно одеты: расклешенные брюки, джинсы. Современные мальчики. Разговор наш идет о том, как они предпочитают проводить свободное время.

Если исключить учебу в школах и техникумах и другие обязательные дела, то получается, что любимое занятие – ходить. Они так и говорят: «С работы приду, переоденусь, туда-сюда – уже вечер. А вечером мы ходим». Фланируют по улицам своего микрорайона или едут в центр, толкутся в городском парке или на проспекте Калинина. Неужели эти ребята внутренне так же одинаковы, как одинаков их унылый «режим дня»? Постепенно выясняется, что это не так, каждый чем-нибудь да интересен. Виктор Смирнов в школе играл на ударнике, дома у него свой инструмент ; еще одно увлечение – любит возиться с рыбками. Сергей Ермолаев не равнодушен к фотографии. Александра Березина интересует киноискусство. И тем не менее, как они сами считают, каждый второй вечер (хорошо, если не больше) пропадает зря. Вот «вершина» времяпрепровождения: «Если кто-нибудь вынесет кроссворд, шевелим мозгами».

Понимают ли они, понимаем ли все мы, как это страшно и необратимо, когда часы и дни убивают вот так, лишь бы время прошло скорей? Так незаметно и жизнь может пройти...

Откуда эта резкая разница между тем, к чему в душе тянутся ребята и чем в действительности заполнена жизнь? Не лень ли этому виной? Почти никто из них, придя на завод, не узнал, есть ли на КВЗ или во Дворце кружок, соответствующий их увлечениям. Почти все они хотели бы заниматься спортом, но в секцию (тяжелая атлетика) ходит один Николай Сергеев. Нужно учесть, что мои собеседники не из тех, кто доставляет хлопоты общественным организациям. А ведь вечерние хождения множества их сверстников часто заканчиваются вовсе не безобидно: «пузырь» на троих, драка, милиция. Кто же, задумавшись над этим, будет настаивать, что ленив человек или не ленив – личное дело каждого?

«Одна скукота»

Маршруты вечерних прогулок, выработанные поколениями, тянутся по самым людным улицам микрорайона (ясно же – надо людей посмотреть и себя показать), подходят к Дворцу культуры вагоностроителей «Металлист» и старательно его обтекают. «А что делать в клубе? В кино и на танцы, конечно, ходим. А еще что?»

Если кто-нибудь из гуляющих войдет во Дворец, не имея билета на «мероприятие» или в кино, то будет тут же выдворен. Праздношатающиеся здесь ни к чему: для гардеробщицы это лишнее «человеко-пальто», для уборщицы – лишняя грязь. Для руководителей кружков они тоже не представляют интереса – не к ним ведь пришли. Еще и испугаются, ведь в каждой комнате Дворца находятся «материальные ценности». «Металлист», как, наверное, любой другой Дом культуры, не приспособлен для неорганизованного, назовем его так, посетителя, который в идеале мог бы полистать здесь свежие журналы, поговорить с приятелем или сразиться с ним в шахматы. Клубы радушно распахивают двери только перед артистами художественной самодеятельности, слушателями лекториев, школ, университетов. Таких немало, но они исчисляются сотнями, а «неохваченных» – тысячи. Кстати, никто не мог бы сказать точно, сколько же их. Известно только, что в Заволжском районе живет девяносто шесть тысяч человек, и на них приходится один Дворец культуры, два крупных клуба и три кинотеатра. Сколько душ приходится на каждый очаг культуры и на Дворец вагоностроителей, в частности? За отдых скольких людей может реально отвечать коллектив «Металлиста», состоящий из тридцати человек? Должны же существовать какие-то научны» нормы! Потенциальная Молодая аудитория ДК, как минимум, составляет две с половиной тысячи. Таково число юношей и девушек, работающих на вагонзаводе. Большинство из них живет в домах, прилегающих к КВЗ, а стало быть, и к «Металлисту». Но загляните сюда ж день, когда нет кино или танцев. Чаще всего Дворец – две с лишним тысячи квадратных метров полезной площади! – пустует. Картина эта совершенно типичная. Единовременное обследование, проведенное в нашей стране в 1972 году, показало: половина мест в клубных залах остается пустой. Да многие ли побегут в часы отдыха на кинопоказ «Рвите религиозную паутину!», составленный из скучных лент, или фильм «Бережливость экономит сырье» (из плана работы «Металлиста» на апрель). Я спросила у директора Дворца Владимира Ершова, молодого предприимчивого руководителя, в прошлом строителя Абакан – Тайшета и комсомольского работника, что интересного можно посмотреть у него за неделю. Он заглянул в план, вздохнул и честно признался: «Ничего. Одна скукота».

Клуб становится клубом

Как-то мне случилось быть в командировке в Большой Вншере, Новгородской области. Один нз старожилов на вопрос о клубе бросил сердито: «Что клуб? Народ не заманишь». И рассказал, как в отчаянно трудное время, в 1918 году, вишерские комсомольцы открывали свой очаг культуры, потому что не представляли себе без него дальнейшей жизни. Отремонтировали и выскребли старую мастерскую, ценой невероятных ухищрений раздобыли движок, и первая в, поселке лампочка Ильича загорелась в комсомольском клубе. «И что интересно, – задумался старый комсомолец, – девчат, бывало, секли за то, что в клуб бегают, а они туда стремились. Теперь хоть бей, не идут».

В те времена клубы и избы-читальни были часто единственными центрами культуры и просвещения. Клуб чем-нибудь да изумлял посетителя : невиданной электрической лампочкой или грамотностью избача, а потом, когда страна стала богаче, и убранством. Современного же человека красивой мебелью не удивишь, у него дома не хуже. (Кстати, об интерьере «Металлиста». Здесь старые паркетные полы, скрипучие стулья. Сорок пять лет назад, при открытии, он был скромно назван клубом. Планировка его, естественно, старомодна. Залом для танцев служит фойе кинозала. Когда играет вокально-инструментальный ансамбль, – «колонки» грохочут во всю свою электрическую мощь, – кинозритель отлично слышит всю программу, несмотря на то, что двери кинозала перед началом сеансов закладывают поролоновыми матами.) А основную функцию клуба – просветительскую – у него отняли школа, газеты, журналы и, конечно, радио и телевидение. Нужно быть отважным человеком, чтобы звать сейчас народ, например, на устный журнал .«Хочу все знать»: что нового может сообщить клуб зрителям «Кинопанорамы», «Клуба кинопутешествий», «Очевидного – невероятного»? Клуб, можно сказать, разграблен. Но это и к лучшему. У него появилась возможность стать собственно клубом – местом общения интересных друг другу людей.

И когда он пользуется такой возможностью, результаты получаются самые удивительные...

– Бублики! Бублики! Самый смак, стоит пятак. Покупайте калачи – прямо с газовой печи!

Хозяин и хозяюшка, одетые в русские костюмы, кланяются гостям, а вокруг гомонит яркая толпа: разносчики, менялы, устроители лотереи-медовухи. Зазывалы сыплют прибаутками, тащат гостей кто в цирковой балаган, кто в чайную Домны Яковлевны, а кто и в контору «Лихое место», где простака, поддавшегося на уговоры, ждут всякие каверзы. В берестяном балагане мастера при всем честном народе плетут лапти, отбою нет от заказчиков.

Все это – «Заволжские посиделки». Место действия – «Металлист». Минут сорок бурлит ярмарка, а потом сторожа с колотушками зовут всех в горницу на тары-бары, Впрочем, слово это – «тары-бары» – организаторам вечера почему-то запретили употреблять. Так что сторожа зовут на посиделки. А на посиделках, как известно, каждый делает, что хочет: чай пьет, новостями обменивается. Мужчины могут помериться силой и сноровкой. Кто быстрее, например, перепилит толстое бревно? Выходите в круг, засучивайте рукава – и бревна, и козлы, и пилы приготовлены.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.