- Я ведь говорил, что отпускать педаль сцепления нужно осторожно. Так шестерни поломать можно...

Едем. Я еду! В первый раз! Но предаваться анализу своих чувств некогда. Через маленькую щелочку впереди вижу заводской двор, но не весь. Это не то, что в автомобиле. Вижу кусочек мостовой. Вынырнуло дерево. До него метров шесть. Хочу свернуть налево. Хватаю левый «руль поворота», что на уровне левого плеча, и держу. Держу и с ужасом вижу, что машина кружится на месте. Тихомиров кричит:

- Бросай, бросай!

- Чего?

Он схватил меня за руку:

- Рычаг бросай!

Машина пошла прямо. Оказывается, рычаг нужно «чувствовать». Для небольшого поворота достаточно дотронуться до рычага. Чтобы повернуть резко, нужно нажать. А я держал рычаг изо всех сил.

Едем дальше. Все хорошо. Даю «газу». Машина идет быстрее. Останавливаю. Гордо вылезаю, уступаю место товарищу и уже твердо уверен, что теперь я танкист.

На следующем занятии Тихомиров предложил мне «не обращать на него внимания». Стараюсь не волноваться. Делаю все, что нужно. Но машина стоит. Я растерялся. В чем дело? Оказывается, я забыл, что скорости нужно включать последовательно, иначе не «возьмет». Даже опытные водители могут переключать скорости только через несколько метров, а я хотел сразу взять третью скорость.

И еще ошибка: слишком долго жал педаль «акселератора». Дал слишком много газа. Мотор заурчал. Масса газа, хлынувшая в мотор, заставила задребезжать стальные части. Только много времени спустя я научился регулировать подачу газа. Тут принцип простой: большая скорость - больше газа; меньшая - меньше. Много еще пришлось узнавать «секретов», прежде чем я получил право выезжать самостоятельно. Для этого я должен был выработать в себе важнейшее качество водителя - спокойствие. Нужно было приучить себя к тому, чтобы плавно, но в то же время быстро нажимать рычаги и кнопки и не теряться, когда на пути неожиданно появляется препятствие. Правая нога всегда готова прижать правую педаль - тормоз. Но «рвать» тормоз, другими словами, резко тормозить, не следует. Это допускается только в исключительных случаях.

Нелегко было привыкнуть и к аккуратности. В одну из первых поездок я так измазался, что, когда вылез из машины, ребята подняли меня на смех. Я посмотрелся в зеркало - и сам расхохотался: на меня смотрело не мое лицо, а какая-то черная маска. В тот день мотор капризничал, а Тихомиров говорил:

- Я ничего не знаю. Дело не мое.

Конечно, он бы в минуту понял, в чем дело. Но предоставил мне самому докопаться. Я вспомнил, чему учил нас Домбкевич. Проверил зажигание. Искра была. Полез в мотор. От мысли, что в мотор что-нибудь попало, я вспотел. Бегал кругом машины. Нервничал. С рук капали масло и бензин. Этими руками я обтирал пот с лица. Где уж тут было думать о чистоте! Оказалось, засорился бензинопровод. Тихомиров осторожно, через платок, продул его, и мы поехали дальше.

Сейчас - дело другое. Сейчас я сажусь в машину в чистой рубашке, в галстуке и уверен, что вылезу чистым.

Много пришлось поработать над изучением боевого вооружения. Водитель должен знать материальную часть танкетки не хуже чем командир. На экзамене меня спросили:

- Что ты сделаешь, если испортится руль управления? Ну, допустим, что это случится от сотрясения после удара по броне осколком снаряда?

- Немедленно дам тормоз, - ответил я.

- А, может быть, есть другой выход?

Это вопрос, как говорят, «на пушку». А вдруг парень не уверен в своих действиях?

- Нет, - сказал я, - другого выхода быть не может.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.